Подарок рыжей феи (СИ)

— Балда! — возмутилась девчонка. — Затем, чтобы покрасить фитилёк помадой, а в ней — жир, эфирные масла, растительный воск и всё это чудесно горит!

— Вот это соображает! — восхитился Розанчик. — Ничего такого у меня к сожалению нет.

— Естественно!

Джордано порылся в карманах и нашёл плоскую коробочку:

— У меня есть крем для сапог "Эфедра". Годится?

— Отлично! Давай сюда, — распорядилась Виола. — Ух ты! А почему пахнет эвкалиптом, если он "Эфедра"?[1]

Джордано засмеялся:

— Он же флорентийский, значит, высший сорт. Там до двадцати разных смол, а название выбрали какое покрасивее.

— Ясно. Розанчик, давай спички. Только не бросай, я потом не найду.

Розанчик перебрался поближе и протянул Виолетте коробок:

— Думаешь, получится?

— Сейчас узнаем, — пожала плечами изобретательница. Укрепила спичку в середине "рулета" из ткани и зажгла импровизированную свечку, держа её огнём вниз, чтобы фитилек хорошо загорелся. Лёгкий шёлк, пропитанный сапожным кремом, ярко вспыхнул. Виола, держа факел за ножны от шпаги, подняла огонь над головой. "Свечка" горела хорошо и гаснуть не собиралась.

— Отлично, — покачал головой Гиацинт. — Мы бы не додумались.

— Где уж вам! — Виола стояла как древняя жрица, в освещённым таинственным огнём подземном храме. — Эх вы, мужчины! Куда вы без меня денетесь!?

— Ладно-ладно, — проворчал Розанчик, очень гордый тем, что их "госпожа капитан" такая умница.

— Не-ет! Признайте, что ни горы, ни тайфуны, ни землетрясения, ничто не устоит перед природной женской изобретательностью! — настаивала Виола.

— Признаём! — хором согласились мужчины.

— Особенно перед твоей, — добавил Розанчик, подлизываясь. — Пошли, посмотрим хоть, куда мы попали, и как отсюда выбраться.

— А тебе здесь не нравится? — усмехнулась Виола, идя вдоль стены со "свечкой" в руке.

Паж нахмурился:

— Почему, нравится. Не стреляют. Только как мы опять выберемся на свет?

.

[1] Эфедра хвойник (Ephedra) — семейство хвойных растений.

28.

Они рассматривали пещеру, в которой так неожиданно очутились. Зал почти правильной круглой формы, с не особенно высоким потолком, но всё-таки позволяющим стоять в полный рост. С той стороны, откуда они забрались сюда, поднималась каменистая насыпь и открывался ход наверх — большой чёрный провал. Два таких же хода, уходящих горизонтально, без насыпи, чернели с другой стороны "зала" очень близко друг к другу.

Джордано заглянул в отверстие известного им хода наверх:

— Дай факел, я полезу, посмотрю, есть там выход или правда засыпало?

— Попробуй, — кивнул Гиацинт. — Только без света. Не хватало привести сюда бандитов.

Джордано выразил согласие и, взобравшись по склону насыпи, исчез в темноте.

— А я посмотрю пока, что в том, боковом ходе, — Розанчик показал на правое отверстие, расположенное низко над полом, но достаточно широкое, чтобы идти.

— Держи! — Виола отдала светильник. — Только осторожно, не сворачивай ни в какие ответвления. Только вперёд, до развилки и обратно. Понял?

— Хорошо. А как же Джордано, если здесь не будет света?

— Ничего, не заблудится. Там одна дорожка: вниз, к нам, — ответил Гиацинт. — Кстати, дай спички. Сделаем второй факел.

Коробок упал рядом, под ноги графу. Розанчик махнул рукой и пролез в новый коридор, ведущий неизвестно куда.

Гиацинт набросил свой камзол на плечи Виолы (в пещере было холодно, как в погребе). Она молча приняла подарок, достала из-за пояса половинку рукава и, опустившись на колени, скатывала новый фитилёк для светильника, пропитывая его сапожный кремом "Эфедра". Гиацинт сел рядом.

Они остались вдвоём в большом пустом зале, глубоко под землёй. Графу не нужен был свет, чтобы видеть жену и знать, как она, склонив голову набок, внимательно прислушивается к движениям своих пальцев. Он знал, какой сейчас у неё взгляд, как она слегка хмурит брови, пытаясь разглядеть невидимую ткань.

— Виола…

— Что?

Он чувствовал, что жена не обернулась, продолжая работу.

— Что будет, если мы не выберемся отсюда? — тихо спросил он.

— Напомни, чтоб, когда Джордано вернётся, я забрала у него ножны от кинжала… Что говоришь? Если не выберемся? Ну, останемся здесь.

— В этой пещере?

Она вздохнула, как взрослая, терпеливо объясняющая что-то ребёнку:

— Не в этой, конечно. Мы ведь будем долго идти, блуждать по лабиринтам, пока наконец свалимся и умрём на месте. Откуда я могу знать, где именно это будет.

Гиацинт поймал её за руку в темноте:

— Ты что, смеёшься?

— Нет, — она сосредоточенно выравнивала трубочку фитиля и забрала у мужа свою руку. — Мне просто всё равно, умереть рядом с тобой через сто лет или сейчас. Лишь бы рядом с тобой… Ага, готово! Сейчас будешь задавать дурацкие вопросы при свете. Дай спички.

— Не дам. Я серьёзно спрашиваю!

По её дыханию он расслышал, как Виола улыбнулась:

— А я серьёзно отвечаю: если не выберемся, ничего не будет. Ни меня, ни тебя. Дай спички.

— На.

Из мрака вынырнуло её лицо в золотистом ореоле огня. Виола улыбалась, склонив голову набок:

— Что тебя беспокоит? Если бы ты меня просто любил, то на пороге смерти просил выйти за тебя замуж, и я бы сказала "да". Но мы и так муж и жена, чего тебе ещё надо?