Подарок (СИ)

Она шагнула в двери и тут же перенеслась в густую ночь. В нос ударил приятный запах дыма, почти такой же, какой бывает от костров, разводимых на природе. Вокруг же шумели немногочисленные люди и… Мечта наконец-то посмотрела на то, что находилось прямо перед ней, а именно — некогда массивное и устрашающее трёхэтажное, сгоревшее дотла здание. В черных от дыма стенах зияли дыры, ранее бывшие окнами, перекрытые изогнутыми решётками. Вокруг валялся разный строительный мусор, тоже порядочно обгоревший, крыша осела, и третий этаж частично обрушился.

Зачем она пришла сюда?

— Свежесгоревшая больница для сумасшедших.

— А? — Не поняла Роад.

— Слышала о Бедламе или Йоркском убежище? — хмыкнув, поинтересовался Тикки, незаметно подошедший со спины.

Роад в непонимании огляделась по сторонам. В её сердце ещё билась надежда, что она найдёт здесь долгожданное решение всех проблем. И она имела право так думать. В конце концов, она была Мечтой!

Место, в которое она перенеслась, мало походило на оживлённый город. Видимые отсюда дома были построены на приличном расстоянии. Впрочем, кто захочет строить жилище рядом с таким местом? А те, кто построили, сегодня пожалели, потому что сейчас, когда квадратное, неуклюжее здание уже прогорело, огонь перекинулся на единственный находящийся неподалёку дом. Именно вокруг него сейчас и суетились люди, до которых Роад не было никакого дела.

А небо сегодня было на удивление ясным, но беззвёздным. Осколок луны одиноко, но величественно светил с небес, скорбя о своих невидимых соседях. Ни одной звезды. Словно их и не существует в этом мире. И всё, что есть, это Земля, Солнце, Луна и бескрайняя небесная бездна, с которой сливаются ветви древних, разлапистых деревьев, окружающих это место.

Мечта пошла прямо к зданию, пытаясь сориентироваться, откуда она слышала то, что слышала, и постепенно приходя к неутешительному выводу.

— Это было в здании, — озвучила она свою проблему, — с задней стороны, кажется, на втором этаже.

— То есть, что бы это ни было, оно уже сгорело? — спокойно поинтересовался Тикки.

А Мечта предпочла промолчать. Здесь было холодно и воняло горелой плотью. Похоже, несколько едва различимых выгоревших фигур смогли покинуть здание, но это их не спасло. Роад поморщилась, бросив брезгливый взгляд на торчащую между решёток человеческую руку, запястье которой обвивала железная цепь. Она ненавидела этот запах. Мечта вообще ненавидела даже жаренное мясо, и всё из-за запаха. Человеческая или животная плоть — для неё разницы не было. Ей просто не нравился запах, и она даже называла себя «частично вегетарианцем», поскольку не могла заставить себя съесть практически ни одного мясного блюда.

Мечта посмотрела на небо, пытаясь собраться с мыслями, впрочем, мысли и планы никогда не были её коньком, и она честно не знала, на что рассчитывала, когда отправлялась сюда.

Кто-то грубо окликнул её, но девочка не обратила на это внимания, где-то на периферии сознания понимая, что они с Тикки выглядят здесь довольно странно в своих почти бальных нарядах. Но сейчас ей хотелось лишь обойти здание и убедиться, что её призрачная надежда, основанная на непонятных предчувствиях, была ложной. Ей нужно было с треском грохнуться на асфальт. Хотя падать было неоткуда. Она уже давно разучилась летать, и если ей и придётся падать, то только со стремянки, на которую ещё надо забраться. Она была Мечтой! И даже нести на себе бремя Старшей для неё было довольно обременительно. А со всеми этими событиями она разучилась быть собой. Её внутренняя сущность терялась где-то в глубине и вовсе перестала отзываться. Ведь кто бы что не говорил, суть Ноев действительно была очень тёмной. Но разве не может быть прекрасна вечная беспросветная ночь? Разве Тьма не может быть совершенной без всех этих смазанных бликов, цветов и пыльных рассветов? Глупец, что скажет «нет», просто не может себе это представить, а Нои с этим живут. Они окунаются в эту тьму с головой, вбирают её в себя, дышат и мыслят ей. Потому что это действительно прекрасно...

Но она Мечта Ноя, и ей нужно парить! А она была вынуждена шагать по грязному, неровному камню вокруг неприветливого здания. И ей, кажется, снова хотелось плакать. Интересно, может те её слёзы были всего лишь результатом всего того напряжения, что на неё навалилось? Ведь как она и сказала когда-то Аллену Уолкеру, Нои тоже люди. Частично.

Облизав сухие губы и на каждом шагу нервно одёргивая пышную многослойную юбку, Мечта пыталась идти уверенно и не выдавать своего волнения. Потому что негоже Старшей быть такой слабой. Потому что она почти сломалась. Потому что ей нужна была новая надежда, которая станет её опорой, что не уходит из-под ног, как только на неё становишься. И тогда она снова сможет взлететь и снова научится рисовать яркие, только ей принадлежащие фантасмагорические полотна миров. Она снова будет Мечтой!

А это значит, что нужно перестать дёргаться и пойти добывать себе эту самую опору. Опору, в существование которой она наконец-то поверила. А всё, во что она верит, — существует.