Подарок (СИ)

— Но мы… Если только Уильям даст свое согласие, — Вик посмотрела на него с совершенно потерянным видом.

— Это абсолютно исключено, сэр. Я политик, а не актер! — обращаясь к представителю компании, категорично заявил Мельбурн

— Никогда не видел политиков, работающих на рекламщиков. Мне совершенно все равно, кем Вы себя считаете!

Уильям жестко посмотрел на своего собеседника, его губы сжались в узкую напряженную линию, глаза потемнели. — Прошу меня извинить, но я не вижу смысла далее продолжать этот разговор, — и с этими словами он направился к выходу из гостиной.

— Что все это значит? Мистер Лорд не желает сниматься для самой известной кампании на рынке игрушек?! Скажите же что-нибудь, Виктория, иначе я буду очень и очень расстроен, — возмущенно выкрикнул заказчик.

— Я попробую что-нибудь сделать сэр, — пробормотала Вик. — Но только позже. Мэттью уже готов снимать. Все ждут.

— Ладно, мне не важно, как и когда вы его уломаете, но на моих рекламных проспектах должна быть идеальная викторианская семья.

* * *

Два часа съемок показались вечностью. Как только Мэттью дал отбой, и вся группа занялась накрытым в холле буфет-ланчем, Виктория решила разыскать упрямого гостя из прошлого. Подхватив пышные юбки и пристроив мобильник за корсаж, она решительно направилась по коридорам огромного дома к выходу в цокольный этаж, где сейчас был разбит зимний сад. Оранжереи в усадьбе, как поведал ей разговорчивый портье, не существовало со времён Второй Мировой войны.

Машинально отсчитывая на ходу шаги и ступеньки, Виктория думала о словах Альберта, о перемещении, о научном прорыве… Мозаика складывалась в непостижимую ее здравому смыслу картину: она общается с фантомом позапрошлого века, но при этом явно испытывает к нему отнюдь не платонические чувства. Магия его зелёных глаз, немного рычащие ноты в голосе и абрис высоких скул вызывали необъяснимое волнение, которое она пыталась игнорировать, с головой погружаясь в работу. Так срабатывал инстинкт самосохранения. Дашь слабину и покатишься в пропасть, край который уже ощущался под ногами. Ей не хотелось снова обжигаться.

Увидев статную фигуру Уильяма в окружении тропических растений, Виктория замерла на пороге, не решаясь войти. Ещё вчера ей было проще общаться с этим странным немолодым человеком, слишком заигравшимся своей ролью, но теперь она знала, нет, чувствовала каждой клеточкой своего тела, что перед ней тот самый Лорд Мельбурн, о котором рассказывали на уроках истории.

Пугающая правда для Виктории состояла в том, что человек из далекого прошлого, чудом перешагнувший столетия, стал для неё за эти три дня по-настоящему дорог. Будто каждую секунду своей жизни она ждала именно его. Эта была правда, от которой невозможно было сбежать.

Услышав ее шаги, Мельбурн повернулся. Его взгляд был полон необъяснимой грусти. Виктория забыла о том, с чего собиралась начать разговор. Все мысли вылетели из головы, и она совершенно неожиданно для себя сказала:

— Милорд, нам надо…

— Для Вас Виктория, я Уильям, — перебил он её и сделал шаг навстречу. — Вам невероятно идет это платье! Я хотел сказать Вам это еще вчера.

— Уильям, может быть, это глупо, но меня не покидает чувство, что, глядя на меня, Вы видите кого-то другого? — невольно вырвалось у Виктории.

Мельбурна словно застигли на месте преступления. Он смутился, не зная, что ответить. Но потом подошел ближе и взял ее руки в свои широкие ладони, пристально посмотрев в лицо.

— Не стану лгать, Виктория. Когда я увидел Вас, а потом услышал Ваше имя, то не мог не поразиться этому удивительному сходству… Вы действительно напомнили мне мою королеву, — он приостановился на секунду, собираясь с мыслями, заметив, как заблестели широко распахнутые карие глаза, выдавая сильное волнение. — Но с каждым днем я убеждался, что Ваш характер, Ваша душа, образ мыслей имеют совершенно особое очарование. Никогда раньше я не встречал таких женщин! И причина не в том, что Вы принадлежите другому миру, который я не могу постичь до конца. Я благодарен судьбе, которая так замысловато свела нас вопреки времени.

Виктория уже не могла скрыть горящего лица. Ей некуда было бежать, ее поймали с поличным. Она словно растворилась в звуках его голоса, который ей хотелось слушать как любимую заводящую мелодию. Все вокруг перестало существовать. Оставались лишь его теплые руки, нежно перебиравшие ее пальцы, только его глаза, в которых Виктория читала бескрайнюю нежность и обжигающую страсть. Кажется, они дышали в одном беспокойном ритме, поддаваясь внезапно охватившим их чувствам. Расстояние, отделявшее их друг от друга становилось все меньше. Виктория услышала тревожное биение своего сердца, волнуясь, как девчонка перед первым поцелуем, когда Уильям склонился к ее губам…

Внезапно, резкий звук телефонного звонка бесцеремонно разрушил тишину зимнего сада, а вместе с ней и хрупкие чары, завладевшие двумя его единственными посетителями.