Подарок (СИ)

Жан погрузился в сытую дрему, и довольно жмурясь, смотрел в огонь, поигрывая вином в небольшой серебряной чаше. Я сел рядом и тоже задумался: мы облазили уже изрядное количество скал, изорвали несколько бухт отличных веревок, поломали крючья и штыри, отморозили на ветру пальцы и продубили кожу, но Пещера Памяти словно издевалась, пряталась, смеялась над нами.

И вдруг виконт провел руками по лицу, словно стирая сон, и проговорил:

— Ролен, сколько мы еще выдержим?

— Не знаю, Жан, — я отвел взгляд, — ты можешь остаться с леди Мариной, я позову тебя вестником, как только найду пещеру.

— Ха, — Жан вскочил и встал ближе к камину, глядя на меня, — я не смогу сидеть у жены под юбкой, Ролен! Но возможно стоит поискать пещеру иначе?

— Бабушка сказала, что старый дракон закрыл пещеру магическим ключом, а это значит, что она прикрыта и от магического поиска…

— Который в скалах и так работает плохо, — виконт задумчиво накрутил на палец отросшую прядь и вдруг изрек, — а если попробовать использовать ключ как компас?

— Но ключ нейтрален! Его можно активировать только твоей кровью!

— Или кровью моей жены носящей ребенка, — спокойно сказал Жан, глядя в огонь.

Я растерялся: никто не знал, как сработает ключ, и что потребует взамен:

— Жан, Марина тяжело переносит беременность…

— В ней самой магии нет, а значит, ничего не случится, достаточно нескольких капель. Смотри, — виконт подошел к столу и на небольшой аспидной доске принялся чертить кусочком мела, — если пещера закрыта заклинанием, которое может открыть ключ, значит, их магия сходна: относится к одному типу и одинаково реагирует на внешние раздражители. Пробудив ключ малым количеством крови, мы сможем снять основные магические показатели, излучение, направление и прочее, а потом настроить амулет поиска точнее.

Жан поднял на меня глаза, отбрасывая с лица упавшие пряди и требовательно взглянул, ожидая подтверждения своей теории.

— Но почему ты не хочешь разбудить ключ своей кровью?

— Потому что тогда ключ начнет открывать пещеру, и просто убьет меня, пещеру сначала надо найти.

— Но может подождать, пока ребенок родится?

— Нет, я спрашивал у трона, он утверждает, что нужна смешанная кровь, или дитя станет полной заменой меня.

Что мне теперь делать? Рисковать жизнью друга? Любимой или ее ребенка? Мороз заставил встопорщиться мою чешую, я назвал Марину «любимой», пусть мысленно, пусть в ужасе от предстоящего, но это так! И спрятаться мне не позволят ни совесть, ни долг, ни. любимые родственники!

— Только нужно все ей рассказать, хорошо?

Жан склонился над доской и нехотя кивнул:

— Только давай вместе? Я чувствую, что виноват, но не вижу другого выхода, ползать по скалам — не лучший выход.

Мне осталось только согласиться.

Марина

Когда голоса стихли, надо мной склонилась камеристка:

— Миледи, ваш супруг приглашает вас выпить чаю.

Поднявшись с разворошенной кровати я глянула в зеркало и ахнула: помятое лицо, сбившиеся волосы и самый разнесчастный вид! Нет, так нельзя!

С помощью камеристки устроила себе контрастное умывание, волосы, потемневшие и растрепанные, быстро пригладили и спрятали под сетку, а вместо утреннего платья накинула нарядную темно-розовую сорочку с вышивкой и просторное бежевое платье — накидку с длинными рукавами. Платье накидывалось на плечи как халат и скреплялось под грудью тремя пряжками, не сшитые рукава болтались до локтя как крылья, открывая расшитые мелкими стеклянными бусинками рукава сорочки. Все. готова! Улыбнувшись своему отражению, я спустилась в гостиную: Жан и Ролен уже ждали меня у стола, накрытого ко второму завтраку, леди Лионелль, чем-то ужасно недовольная уже разливала чай.

Сегодня в моей чашке не было привычных уже мяты и валерианы, зато она придвинула мне блюдце с пирожными и розетку с вареньем, предлагает напрячь мозги? Что же от меня хотят?

Первые глотки сделали в молчании, потом Жан выразительно посмотрел на дракона, а Ролен отрицательно качнул головой, и уткнулся в огромную, почти литровую чашку с чаем. Кажется, все очень нервничали, а леди Лионелль даже плеснула в свой напиток чего-то покрепче варенья, и смотрела на Жана осуждающе. Муж перебрался в соседнее со мной кресло, ласково взял мою руку и заговорил, пряча глаза и перебирая мои пальцы: он рассказал о том, что поиски Пещеры Памяти безуспешны, и о том что выживать в горах становится все труднее, и даже о том, что долг нашей семьи перед драконами огромен, и его можно отдать сразу, и навсегда, открыв хранилище памяти.

Я уже устала от потока слов призванных не то умолить, не то убедить меня сделать что-то, но наконец он отхлебнул остывшего напитка, и сказал, что ему нужно: моя кровь, совсем чуть чуть, несколько капель, но никто не может сказать, как это отразиться на мне.

— А ребенок? — я обхватила живот защитным жестом.

— Ребенок сильнее тебя, и с ним ничего не должно случится, его защищает магия рода, — сказал Жан, а леди Лионелль нахмурилась.

Тогда задумалась я:

— А почему ты просто не подобрал один из моих платков? У меня довольно часто идет носом кровь.