Подарок (СИ)

— Ты что, с ума сошел? Ролленквист? Девочка едва жива, а ты устраиваешь ей такие встряски! Да у нее едва сердце не выскочило! Стук был слышен с другого конца комнаты!

— У меня тоже! — угрюмо бросил я, моя душа плакала от жалости к Марине, было видно что беременность дается ей нелегко.

— Вот именно! Девочка старается! Не лезь в их семью!

— Я и не лезу, — пришлось сказать мне.

— С Жаном я сама поговорю, ей сейчас ничего особенного нельзя, ребенок крупный и магически одаренный к тому же, но он кажется и сам сегодня заснет.

Я промолчал, я чувствовал волнение и недовольство Марины, потом просто нетерпение, а потом легкость, все же наша связь никуда не делась, расстояние ослабило ее, но не уничтожило.

Бабушка разливала чай, и раскладывала по тарелкам пирожные, я отвлекся от своих дум и взглянул на столик: три чашки, три блюдца:

— Бабуль?

— Она сейчас придет, не сможет уснуть, сейчас заварю мяту и валериану, такие потрясения нужно успокаивать сразу.

Дверь и впрямь почти сразу отворилась, вошла Марина, в простом длинном халате поверх сорочки, с простыми полураспущеными косами, и смущенно остановилась на пороге:

— Леди Лионель, мне не спится, но если я помещаю, могу уйти.

— Не глупи девочка! Иди, выпей чаю! И пирожное тебе тоже не помешает!

Только сейчас я обратил внимание на выступающий живот: спина Марины прогнулась назад, а широкие рукава маскировали эту часть тела, когда она сидела в кресле, но теперь я видел, что ребенок довольно крупный, и она бережно поглаживала живот, стараясь усмирить его кульбиты.

Мы сидели у камина, пили чай, и ледяные черные скалы отступили из памяти. Нежный смех Марины, ее сладкий, изменившийся запах, тонкий профиль на фоне огня, все это делало меня счастливым, и пусть это только минуты счастья, я сохраню их в своем сердце.

Марина

Жан шел по коридору, покачиваясь, на меня он не смотрел, бормотал что-то под нос, и все сильнее закрывал глаза, пока едва не свалился на лестнице. К счастью откуда-то тенью выскользнула камеристка и поддержала нас, я осторожно проглотила вставший в горле комок: чем могло закончиться падение, я представляла.

В комнате Жан сразу направился к кровати и рухнул на нее лицом вниз. Вздохнув, стянула с него мягкие домашние туфли, и развернула поудобнее, укрыв одеялом. Он замычал, нашарил мою руку и притянул ближе, на сердце потеплело, но Жан уже спал. Подумав я разделась, забралась под одеяло и попыталась заснуть, но ничего не вышло: мне было то жарко, то душно, то холодно, измучившись, я неслышно встала, запахнула халат и пошла искать леди Лионелль, может она снова подышит мне на живот? Малышка развоевалась.

Драконица обнаружилась в той же розовой гостиной, а с нею и Ролен. Сердце стукнуло, подтверждая то, что я прятала в дальнем углу: мне приятно его внимание, я соскучилась, и была очень рада увидеть его здесь.

Мы долго сидели с чашками чая, заедая пирожными новости, которые сообщала леди Лионелль: оказалось, что «приказчиков» отправили сразу сильфы и король. И тем и другим было велено украсть меня. Роллен блеснул пожелтевшими глазами и сжал руку, а бабушка хлопнула его ложкой по лбу:

— Ролленквист! Не ломай мою посуду!

Дракон покаянно разжал ладонь и ссыпал осколки чашечки в пустое блюдце.

— Пойдем, Марина! Пусть этот дурачок поспит, нам еще подышать надо.

Дракон удивленно поднял брови, а бабушка, ворча, продолжила:

— Чую, ты сейчас не уснешь, пойдем, пойдем.

Мы спустились в библиотеку, и там леди Лионелль стала драконом и долго дышала своим теплом на живот, пока я не уснула.

Дракон

Я едва не взорвался от бешенства, узнав. Что Марину опять попытались похитить! Хорошо, бабуля остановила трансформацию, не хотелось бы напугать ее.

Но тут я узнал кое-что новое: бабушка согревает дитя своим дыханием! Старая перечница ничего не делает зря! Либо Марина не справляется с беременностью, либо, либо бабушка передает младенцу способности, которые позволят ему стать драконом!

Едва за ними закрылись двери, я схватил себя за волосы: что же она задумала? А потом навалилась такая усталость и сонливость, что я едва не уснул в гостиной, еле переставляя ноги убрел в кровать и уснул, вспоминая теплый и очень женский запах, который появился в некоторых комнатах бабулиного поместья.

Марина

Ночью мне захотелось в туалет, но драконица во сне привалила голову к моему животу, и пошевелиться было трудно. Осторожно вытянув отомстившую мурашками ногу, я встала на четвереньки и поползла в сторону небольшой умывальни спрятанной между стеллажами. Драконий хвост подбил мне ноги, и не успела я пикнуть, как снова оказалась в гнезде из подушек, да еще и прижата к теплому драконьему боку!

— Лионелль, пусти! Мне в туалет надо!

Драконица жарко дохнула, и хватка чуть ослабла, на сей раз я благополучно добралась до умывальни, и промыла припухшие глаза: все чаще к утру их склеивал гной, и иногда камеристке приходилось размачивать мне ресницы настоем ромашки или крепким чаем.