Подарок золотой рыбки

— Ты уверен? — Пейдж увидела, как темнеют его глаза, и она пожалела, что затронула эту тему, но было слишком поздно. — Проклятие, лежащее на первой дочери. Твоя мать разве не первая дочь?

— Не смеши. Я не собираюсь винить фигурку дракона в проблемах моей матери. Она сама себе их создала. Все это просто сказка, Пейдж. Она ничего не значит. Выдумка, ничего схожего не имеющая с реальностью.

Пейдж слишком долго работала с антиквариатом, чтобы не верить в магическую силу прошлого, но она почти ничего не знала о матери Райли, не могла привести конкретные доказательства.

Дверь открылась, Алиса вышла.

— Так и знала, что вы будете ждать, — вздохнула она. — Как твой… наш… даже не знаю, как мне его назвать.

— Он все так же, — быстро сказала Пейдж, не желая подбирать определение. — Бенджамин Фонг твой друг?

— С детства.

— Ты пришла расспросить его о драконе, верно?

— Он не сказал мне ничего такого, чего не сказал вам.

— Но мог бы, — предположила Пейдж. — Мы должны действовать сообща.

— Я подумаю, но сейчас у меня другие дела.

— Алиса… — Пейдж сама толком не знала, что собиралась сказать, но решила положиться на свою интуицию. — Я хотела бы узнать о тебе побольше. Думаю, нам нужно поговорить или сделать что-то…

Алиса бросила на нее настороженный взгляд.

— Почему? Просто потому, что у нас несколько общих генов? Это не обязывает нас знать друг друга.

— Но это не значит, что мы не можем. Разве не проще попытаться?

— Проще для кого — для тебя? Ты всегда жила легко и просто, а я привыкла к тому, что все трудно или очень трудно. — И с этими словами она повернулась и ушла.

— Понятно, — вздохнула Пейдж. — Алиса колючая, почти такая же, как ты.

— Не жди, что она откроет тебе свое сердце. Она слишком долго его защищала.

— Я думаю, что она выстроила вокруг него Великую Китайскую стену. Мне понятно ее недоверие к отцу, но почему она не хочет знать меня? Что я ей сделала?

— Ты ничего не сделала. Но у тебя было все, чего не было у нее, самое главное — отца. И ей обидно, понимаешь?

— Я не виновата. И мне неприятно, что мой отец не обращал на нее никакого внимания. Это неправильно, и когда ему станет лучше, я так ему и скажу. — Райли с недоверием смотрел на нее, и поэтому она добавила: — Я не собираюсь прятать это в шкаф, как маленький грязный секрет.

— Сомневаюсь, что мать позволит тебе сделать новость достоянием общественности. Если этот маленький грязный секрет выйдет наружу, твои светские знакомые с утра до вечера примутся сплетничать о твоей семье.

Райли прав. Виктория будет насмерть стоять против публичной огласки. Но Пейдж беспокоилась не об общественном признании Алисы, а об отце, он должен достойно относиться к другой своей дочери.

— Давай, Пейдж, пришло время сделать перерыв, — сказал Райли. — Ты задолжала мне обед.

— Хорошо, я плачу за него. Просто запомни, когда станешь делать заказ, что я не могу распоряжаться своим денежным фондом, пока мне не исполнится тридцать.

— А сколько тебе сейчас?

— Двадцать восемь.

— Похоже, у нас будет очень долгий обед, — усмехнулся Райли.

13

— Я сказал тебе, на мне нет никакого проклятия, — утверждал Райли, выруливая на парковку перед рестораном «Мэд Хэттер» на Юнион-стрит. Это популярная торговая улица, всего в нескольких кварталах от пристани для яхт, и Райли было нелегко вписаться в пространство между автомобилями.

— Я и не говорила, что ты проклят. Сказала, что, возможно, это коснулось твоей матери, — напомнила ему Пейдж. — Проклятие не падало на сыновей.

— Потому что мужчины не верят в подобные глупости.

— Тебе напомнить, что император был мужчиной и именно он наложил проклятие?

Райли улыбнулся.

— Можешь напомнить мне об этом за обедом. Я умираю от голода. Пойдем.

Пейдж направилась за ним в маленькое кафе. Хостеса[9] в высокой шляпе с блестками и перьями спросила, где они хотят сесть — в помещении или на воздухе. По привычке, Пейдж выбрала столик внутри, но почти сразу пожалела о своем выборе. Они сели в уютный полутемный угол и оказались наедине.

— Хорошо, даже интимно, — подмигнул Райли. — Мне нравится.

— Можно подумать, ты уютно себя чувствуешь только в темных углах. — Она помолчала. — Я чувствую себя немного виноватой, что отправилась на обед, а не вернулась в больницу.

— Твой отец не один, а мы не праздно шатаемся, мы занимаемся поисками грабителя, — возразил Райли.

Пейдж вздохнула.

— Ладно, ты меня убедил. Ты умеешь придумывать отговорки и все так хорошо объяснять. Я обязательно тебе позвоню, когда мне нужно будет избавиться кое от чего, вырвать с корнем.

— Вот тут я тебе не помощник, — усмехнулся Райли. — Я люблю ходить к зубному врачу.

— Брось, никто не любит стоматологов.

Он улыбнулся.

— Там кресла такие крутые. Когда я был ребенком, я чувствовал себя там, будто в космическом корабле.

— А как насчет бормашины и укола новокаина?

Райли пожал плечами.

— Немного больно и приятно на душе. Полезно для закаливания характера.

— Кто сказал тебе это — стоматолог?