Подчини меня нежно

К середине ночи ее нервозность достигла предела, Лори была готова на стенку лезть. Макс жестко поговорил по телефону и пропал, не объявляя ни приговора, ни помилования. Эта сталь в его голосе… она никогда не знала его таким, не слышала ничего подобного за три года. За все три года, что он поддерживал ее, лечил, постоянно находился на связи и мягко подбадривал, Макс ни разу не угрожал ей отлучением от собственной персоны, зная, что Лори все еще боится, что не справится без него.

Она пришла к нему сущей развалиной и зарыдала, отвечая на первый же вопрос, абсолютно нейтральный. Зарыдала, потому что при одной лишь попытке объяснить вслух свою проблему испытала столько жалости к себе самой, что чуть не умерла от этого на месте. Теперь, вспоминая о том дне, Лори с трудом могла поверить, что тогда еще не существовало клуба — Макс создал его годом позже — и еще, возможно, не существовало решения ее проблемы в его гениальной голове. Тогда он только начинал и возможно, она стала его первым супер платежеспособным клиентом. Но тогда Лори мало думала о нем — она пришла, чтобы рассказать о своих проблемах.

Она сидела в его тесноватом кабинете с видом на бетонный забор, согнув спину и засунув руки между коленей, чтобы хоть как-то собраться, закрепиться, но все равно разваливалась на кусочки, пока рассказывала ему все. Столь же простая, сколь и неразрешаемая проблема — нет удовольствия от секса. Никогда. Ни разу в жизни. И даже с трудом верится, что это возможно. С другими женщинами, может быть, и бывает, если не врут, а с ней — нет, как будто у нее отсутствует нечто важное, отвечающее за возбуждение и оргазм.

Она держалась до своего двадцатидевятилетия, все надеялась, что найдет «того самого», с кем внезапно «раскроется», «проснется» — бывает же с другими? Рассказывают, что бывает. Но ее тело словно спало вечным сном, и совершенно не собиралось ни раскрываться, ни просыпаться, ни с одним из чудесных мужчин, которых у нее было немало. Ведь что скрывать, кокетничать и завлекать Лори всегда умела.

И только когда ей стукнуло двадцать девять, ее вдруг обволокло ужасом: в следующем году она разменяет четвертый десяток, и дальше начнет неминуемо стареть. Пусть не сразу, пусть постепенно — но ее организм уже никогда не будет в лучшей форме, ее тело никогда не станет красивее и женственнее, от года к году оно уж точно не станет более гибким, сильным и чувственным.

Бросившись в истерике искать выхода, Лори почти мгновенно получила кучу рекомендаций психотерапевтов от подруг. Внезапно она обнаружила, что ее проблема не уникальна, что куча женщин, в том числе знакомых, испытывают проблемы с оргазмом — едва ли не каждая вторая. Одна из таких подруг и посоветовала ей Макса, уверяя, что за полгода еженедельных сеансов решила все проблемы, мучившие ее годами — и не только с оргазмами, но и с карьерой.

И, если первого Лори проверить не могла, то про второе легко поверила — та знакомая, действительно, получила внезапное повышение на работе месяцем ранее, вознеслась до топ-менеджера компании, хотя до этого долгие годы работала на должности руководителя среднего звена. Были, правда, и другие рекомендации, и Лори сама не знала, почему пошла именно к Максу — словно интуиция подсказала, стоило ей лишь взглянуть на его фото в «Фейсбуке».

По правде, его внешность совершенно не вызывала доверие и выглядела слишком суровой. Но именно такие специалисты ей всегда нравились, именно с такими бизнес-партнерами Лори привыкла иметь дело. Тип жесткого, но честного человека, который знает, чего хочет и открыто говорит, что может дать взамен, а потом требует свое по полной и отдает обещанное без обмана.

К концу первого приема, который занял часа три вместо двух, за которые заплатила Лори, Макс честно объяснил: работа предстоит долгая, и результат в виде реального оргазма он может обещать ей только через пару-тройку месяцев — и то, при условии, что она будет выполнять все рекомендации без каких-либо поблажек.

Лори сжала руки между коленями и помотала головой:

— Три месяца? Я не верю. Вы хотя бы слышали, что я говорила — я никогда…

— Три месяца — это максимум. Возможно и раньше, если будете стараться, — мягко прервал Макс, и она рассмеялась:

— А если я буду стараться и не получится? Вы вернете мне деньги?

Она была готова уйти. Не потому, что сумма за трехмесячный курс лечения была непомерно большой, хотя Макс брал выше рынка. Просто Лори была опытным переговорщиком и чуяла шарлатанов за милю — они всегда берут деньги вперед и дают несбыточные, но крайне заманчивые обещания. Если бы он сказал: «через пару лет», она бы поверила, но три месяца? Смешно.

— Нет, не верну, — улыбнулся Макс.

— Так я знала, — выпалила Лори, резко выпрямляясь и готовясь вскочить с кресла.

— Не верну, потому что нечего будет возвращать. Я не возьму с вас денег до этого момента.

— Что?