Подделка

Минут двадцать или около того родители бормотали, хихикали и таращились, как будто игра их детей была самым захватывающим театральным представлением. Когда мисс Дженни объявила, что детям пора переходить к другому занятию по своему выбору, я попыталась подать Анри знак, чуть шевельнув подбородком. Книги. Иди к книгам. Он не торопился, бродил по комнате, наблюдая за другими детьми. Такой настороженный, тихо заметила я. Настоящий мыслитель.

Маленькая Сесили, по-видимому, была полностью поглощена «Очень голодной гусеницей», потому что продолжала листать страницы, не обращая внимания на учительницу. Мисс Дженни подошла и сказала ей, что пора попробовать что-то другое. Сесили сморщила лицо и швырнула книгу на пол с протяжным визгом. Анри с беспокойством посмотрел на неё, но учительница был слишком занята, чтобы заметить его глубокое сочувствие.

Все в порядке, Сиси, крикнул отец. Простите, мисс Дженни, она так любит эту книгу. Он поднялся со стула, но учительница остановила его, покачав головой. Спокойным голосом она сказала: Сесили, пора заняться другим делом.

Девчушка схватила книгу и швырнула ее прямо в грудь мисс Дженни.

Ой, сказала учительница.

Девчушка хихикнула, скорее от удивления, чем от злости.

Сиси, закричал отец, извинись. Девчушка подбежала к отцу, и тот ещё раз велел ей извиниться.

Она оглянулась через плечо и почти кокетливо пропела: У-у-у-у-у-у-у.

Ей очень жаль, сказал отец. Он подтолкнул её к мисс Дженни. Давай-ка извинись как следует.

Сесили подошла к учительнице, посмотрела на неё из-под длинных ресниц и одарила самой очаровательной улыбкой. Извините, мисс Дженни.

Учительница мрачно погладила её по голове. Мы, родители, закудахтали, очарованные и испуганные этим ребёнком и довольные, что это не наш ребёнок так себя ведёт. Одна мама сказала другой: самые развитые дети всегда самые хулиганистые.

Платиновая блондинка воскликнула: хорошая работа, Спенс! – когда ее сын забил резиновый гвоздь в доску, что вызвало многозначительный взгляд мисс Дженни.

Анри прошёл мимо книжной полки и наконец остановился у стола с тестом для лепки. Хороший выбор. Тесто для лепки было безопасным. Им нельзя было никого стукнуть, и оно никак не годилось в качестве оружия. Чуть позже к Анри присоединилась Сесили, что стало прекрасной возможностью продемонстрировать, как он хорошо играет с другими. Несколько очаровательных мгновений они стояли бок о бок и лепили из теста комочки, как лучшие друзья.

Смотри, сказала Сесили, взяла кусок теста и расплющила на столе в плоский блин. Анри нашёл это уморительным, тут же повторил за ней и, видимо, решил, что тоже должен что-то продемонстрировать взамен, потому что взял со стола свой блин и жизнерадостно надкусил.

Глаза девчушки расширились, а потом она откинула голову назад и расхохоталась. Я медленно набрала в грудь побольше воздуха. Подумаешь, тесто. Всего лишь мука и вода (и грязь с рук множества кандидатов). Ничего страшного. Мисс Дженни даже не заметит.

Анри, судя по всему, нашёл тесто очень вкусным, потому что откусил ещё раз. Это было уже слишком для Сесили, потому что она замахала учительнице, словно подзывала такси, и закричала: он ест тесто!

Папаша хлопнул себя по коленке. Она такая властная. Жена говорит, она станет гендиректором, а уж моя жена-то знает. Мне захотелось придушить его и девочку, если честно, тоже, но я не могла оторвать глаз от сына, который скомкал свой блинчик и облизал его, как леденец.

Он никогда так не делает, крикнула я. Булочка, ну-ка прекрати.

Мисс Дженни взглянула на бейдж с его именем. Анри, это тесто не едят.

Анри поднял на неё большие карие глаза и медленно высунул язык. Я вновь опустилась на свой крошечный стул.

Нет, сказала она, беря тесто из его рук. Он вытянулся, чтобы посмотреть на меня, и его глаза наполнились слезами.

Я покачала головой и прошептала: всё хорошо. Не плачь. Я тебя люблю.

Он потянул себя за мочку уха и испустил леденящий душу крик.

Мамы позади меня ахнули. Сесили очень мило заткнула уши пальцами. Я не смогла удержаться и не бросить на неё свирепый взгляд, спеша к своему отчаянно плачущему ребёнку. (Не бойтесь вывести малыша на улицу подышать воздухом, писали мамочки. Вы – родитель!)

Мы пойдём подышим немного, сказала я, и, к моему удивлению, мисс Дженни просто кивнула. Что это значило? Что она уже всё решила? Что в дальнейшем наблюдении нет необходимости?

Сперва я таскала Анри взад-вперёд по коридору, уткнув его лицом в рукав, чтобы заглушить его рыдания. Тем не менее учительница другого класса высунула голову и велела нам замолчать. Выйдя во двор, я с надеждой поискала глазами Марию, но она сидела в машине.

Смотри, милый, сказала я, указывая на воробья на ветке, но Анри, похоже, интересовался только гонконгскими птицами.

Пирожок, пирожок, – сказала я, протягивая ему руку, чтобы он хлопнул меня по ней.

Он зажмурил глаза и заплакал еще сильнее.

Тебя мисс Дженни обидела? Она не нарочно. Или Сесили? Ну и не играй с ней.

Анри был безутешен.

Пожалуйста, Булочка, нам надо туда вернуться. Всего на несколько минут.

Он скорбно покачал головой.