Поддельный шотландец. Дилогия (СИ)

   Случай нам помог. Мы попали в дом МакЛаренов, где Алана были рады принять не только ради его имени, но также и благодаря слухам, которые дошли о нем сюда. Я же пошёл довеском, по принципу "у такого крутого парня просто по умолчанию не может быть заурядных друзей", так что меня тоже с ходу записали в закоренелые головорезы и якобиты, нисколько не смущаясь моим юным возрастом. Впрочем, за время странствий я настолько вытянулся и окреп, что истинный возраст уже не так бросался в глаза и это было мне только на руку.

   Днем мы прятались в пещере на горном склоне, поросшем небольшим лесом, а ночью, если путь был свободен, отправлялись на поиски приключений. Чаще всего устраивали посиделки в ближайшем доме. Миссис МакЛарен, наша хозяйка, находила всё недостаточно хорошим для таких дорогих гостей. И так как у Дункана Ду -- так звали нашего хозяина -- были две волынки и сам он очень любил музыку, то мы часто обращали ночь в день. А вот с молодыми симпатичными девушками в поисках приключений здесь было совсем никак. Большинство женщин живущих в ближайших окрестностях не подходили мне хотя бы по одному из упомянутых признаков. Алана это мало волновало, но он, по моим понятиям, вообще был железный в своей неприхотливости человек. А также видимо гораздо больше подверженный греху обжорства, чем сладострастия. Тем более, что продукты в этом нищем горном краю стоили сущие фартинги, и я не говорю об овсянке и молоке, служившими пищей для бедняков. Копчённые лососи, ростбиф, супы куллен скинк (рыбный) и коки-лики (куриный), картофельные салаты клэпшот (с брюквой) и стовиз (с мясом), овсяные лепёшки и печенье... Чего нам только не готовили по заказу. Правда из спиртного в здешних местах имелся только солодовый виски да тёмный эль, не считая ягодных настоек, соков и компотов, но слишком разборчивыми в отношении выпивки мы с Аланом не были.

   Гораздо удивительнее было то, что ко мне никогда не подходил никто из должностных лиц, и мне не задавали вопросов, откуда я пришёл и куда иду. В это беспокойное время я не подвергался никаким допросам, как если бы жил в пустыне. А между тем мое присутствие здесь было известно всем жителям Балхквиддера и окрестностей, поскольку я разгуливал повсюду свободно и не скрывал своего настоящего имени. Более того, постоянно таскал на поясе запрещённое здесь оружие, пару пистолетов и длинный кинжал. Объявления о моём розыске уже давно были массово напечатаны и развешаны где только возможно. Всего за пару дней я неоднократно перечитал не очень лестное описание моей особы, а также написанную более крупным шрифтом сумму, обещанную за мою голову. Дункан Ду и все, кто знал, что я пришел вместе с Аланом, не могли сомневаться в том, кто я такой. Да и многие другие могли возыметь подозрения, хоть я и переменил одежду, но не мог переменить лета и наружность, а восемнадцатилетние юноши из Лоулэнда не так часто встречались в этом месте и особенно в такое время. Легко было сообразить, в чем дело, приняв во внимание объявление. Но ничего подобного не случилось. У иных людей тайна хранится между двумя или тремя близкими друзьями и все-таки каким-то образом становится известной, но у хайлэндеров её сообщали целому народу и хранили веками.

   Один только случай начала нашего отдыха заслуживает упоминания -- о том, как нас посетил Робин Ойг, один из сыновей знаменитого Роб-Роя. Его повсюду искали, так как он был обвинён в похищении молодой женщины из Бальфрона, на которой он, как утверждали, насильно женился, а между тем он разгуливал в Балхквиддере, как джентльмен в своём обнесенном стенами парке. Это он подстрелил Джеймса МакЛарена, и распря между их родами более никогда не прекращалась, но все-таки он вошел в дом своих кровных врагов без страха, как обычный путешественник в общественную гостиницу.

   Дункан успел сказать мне, кто это такой, и мы с беспокойством переглянулись. Надо сказать, что сюда же вскоре должен был прийти на ужин Алан, и вряд ли два эти человека могли поладить. А между тем, если бы мы послали Алану извещение или подали сигнал, мы, наверное, возбудили бы подозрение такого настороженного человека, как МакГрегор.

   Он вошел очень вежливо, но держал себя с окружающими как с низшими по происхождению: сияв шляпу перед миссис МакЛарен, но снова надел её на голову, разговаривая с Дунканом; и, установив таким образом подобающие отношения, как он думал, с моими хозяевами, МакГрегор подошел ко мне и поклонился.

   -- Мне сказали, сэр,  -- заговорил он,  -- что ваше имя Бэлфур.

   -- Меня зовут Дэвид Бэлфур,  -- ответил я,  -- к вашим услугам.

   -- Я в ответ мог бы вам назвать своё имя, сэр,  -- продолжал он,  -- но оно за последнее время несколько утратило былое значение. Может быть, достаточно будет сказать вам, что я родной брат Джеймса Мора Драммонда, или МакГрегора, о котором вы не могли не слышать.

   -- Да, сэр,  -- сказал я спокойно,  -- я также не мог не слышать и о вашем отце, МакГрегоре Кемпбелле.

   Затем поднялся из-за стола и небрежно поклонился. Я подумал, что раз уж драки не избежать, стоит начать её побыстрее.