Подельник века

А пока… Ночные разговоры с Двуреченским, как правило, затягивались до утра и по большей части касались будущего как самого чиновника, так и страны, и мира в целом. Нынешний диалог не стал исключением. Ратманов, как умел, проводил для любопытного полицейского экскурс в отечественную и всеобщую историю XX–XXI веков. Было забавно наблюдать, как новичок впервые слышит имя первого космонавта, не говоря уже о его однофамилице на российской эстраде, или путает Джона Леннона с Владимиром Лениным. Но в целом было не до смеха. Решив все же прилечь на часок перед выходом на работу, Георгий думал только о том, как уже совсем скоро появится на службе и выведет Стешу на чистую воду!

Забавно! Чиновник так охотно занялся поисками «своей бывшей». И даже сам наметил план этой работы. Никто его особо за язык не тянул. Двуреченский таким способом планировал «выслужиться» перед Ратмановым и отмести подозрения от себя? Или искренне хотел помочь? Или они со Стешей поссорились, тем более что попаданец и раньше замечал, как девушка краснеет при появлении чиновника для поручений… А может, Двуреченский из будущего уже знал, что в прошлом Ратманов разнюхает про его женщину, и благополучно спрятал любовницу… А уже после того решил Георгию и подыграть?!

Великий аналитик захрапел…

3

Всего через час с небольшим на плечо Ратманова легла тяжелая рука новоиспеченного коллежского секретаря. Он тормошил гостя, чтобы вместе отправиться на службу.

– Эй, Гимназист!

– Не называй меня так! – Ратманов аж присел и отдернул чужую руку.

– Ну вот видишь, зато проснулся.

– Я бы и так проснулся…

– Доедай тут, ежели чего осталось. А через четверть часа за нами приедет мотор.

– Четверть часа… Говори по-нормальному, через пятнадцать минут…

– Ишь, раскомандовался. В своем времени говори, как заблагорассудится, а тут я буду говорить так, как привык.

Пока Георгий приводил себя в порядок, чиновник позвонил в гараж и еще куда-то – было в его новой квартире, равно как и старой, и такое чудо современной техники, как телефон.

И уже совсем скоро гордость отечественного автомобилестроения «Руссо-Балт» доставил обоих до Малого Гнездниковского переулка. В сыскное управление они почти вбежали, словно не доверяя друг другу и каждый стремясь оказаться на «месте происшествия» первым.

Привычное кресло Стеши сегодня пустовало.

– Где она?! – Ратманов был на взводе.

– Кто-нибудь видел Стефанию Марковну? – добавил за него коллежский секретарь.

Оглянулись все. Но голос подал Тищенко:

– Викентий Саввич, ушла она…

– Как ушла?

– Так, отобрала какие-то бумаги и ушла…

– Куда ушла?!

– Мне кажется, что совсем…

– Всем так кажется… – поддакнули остальные.

– Плакала, не могла толком ничего объяснить, но я так понял, она больше не вернется… – подытожил Тищенко. – Вещи свои забрала, платок и домашние боты. А прошения на увольнение не оставила. Вот.

А Ратманов схватил с ближайшего стола первый попавшийся предмет – фаянсовую пепельницу – и с размаху разбил ее об пол. После чего без каких-либо объяснений вышел на воздух.

Внутри все вздрогнули, но промолчали. Даже строгий Двуреченский. Он лишь приискал глазами кого-нибудь неподалеку и не придумал ничего лучше, чем поручить убрать осколки Тищенко:

– Святослав, уберите…

– Почему я?!

Двуреченский снова посмотрел на младшего. И от этого взгляда стало уже не по себе. Тищенко сдался.

А Ратманов вскоре вернулся и еще целый день провел, разбирая бумаги, не проронив при этом ни слова… Ему по-прежнему не дали ни одного более-менее стоящего дела по основному профилю. Он все еще подозревал Двуреченского в попаданчестве, но не мог ничего доказать. Он не знал, куда убежала женщина Корнилова и кто именно ее предупредил. И при этом не сомневался, что его противник, обладающий знаниями как о прошлом, так и о будущем, всегда будет на полшага впереди. Очередная ниточка, связывающая с XXI веком и домом, была перерезана.

Георгий механически скомкал очередную бумажку с набившими оскомину ятями и пошел домой.

4

Вернувшись в съемную меблирашку у Никитских ворот, Ратманов нос к носу столкнулся с хозяйкой и целой ватагой студентов. Что они там делали, ведь не Татьянин день? Кажется, молодые люди все еще были навеселе после вчерашнего Нового года.

Надо сказать, в то время не существовало привычных нам длинных выходных. Но имелись неприсутственные дни, включая все воскресенья и ряд других. Например, главные, двунадесятые, церковные праздники, а также день поминания Казанской иконы Божьей Матери или Усекновения главы Иоанна Предтечи. Также были царские дни – другими словами, даты, так или иначе связанные с правящей династией: день рождения и тезоименитства императора, вдовствующей и действующей императриц, наследника трона, а также восшествия монарха на престол и коронации… Что касается новогодних праздников, был Сочельник 24 декабря, затем Рождество 25-го, затем Новый год – 1 января и Крещение 6-го. Остальные дни между ними считались присутственными, то есть рабочими, но когда ты молод…

– Что у нас на календаре, второго января? Все веселимся? – поинтересовался Георгий строгим отеческим тоном.