Подъем Испанской империи. Реки золота

Фердинанд также должен был разбираться с войной в Африке, где кардинал Сиснерос развязал большую кампанию для расширения испанского влияния в Западном Магрибе. Это было продолжением его стремления исполнить завещание Изабеллы, в котором она призывала Испанию утвердиться не только в Америке, но и в Африке. В мае 1509 года, на праздник Вознесения, кардинал, по совету генуэзского командующего, Джироламо Вианелло, вступил с армией в Оран, собрав и деньги, и войска для этой экспедиции на территории, которая принадлежала его архиепископству. Старшим капитаном был Педро Наварро, известный как завоеватель Велеса-де-ла-Гомера, еще одного опорного пункта на побережье Северной Африки. Вступив в Оран, кардинал радостно процитировал 115-й псалом: «Non nobis, Domine, non nobis, sed nomini tuo da gloriam…[26]»{1218} Существует изображающая эту сцену красивая фреска работы Хуана де Боргонья в мосарабской часовне в соборе Толедо. Позже командование над новыми землями принял Диего Фернандес де Кордова, родственник Эль Гран Капитана.

Сиснерос вернулся в Алькалу со множеством мавританских рабов и караваном верблюдов, нагруженных золотом и серебром, не говоря уже о коллекции арабских книг по астрологии и медицине, а также чашами для омовений, ключами и свечами, которые использовались в мечети. Некоторые из этих предметов до сих пор можно увидеть в церкви Сан-Ильдефонсо в Алькала{1219}. Но за этим успехом последовало серьезное поражение при Джербе. Целью Фердинанда было строительство флота для нападения на мусульман. Его привлекала идея лично отправиться в Африку и отомстить за эту неудачу. Но Италия занимала его сильнее. Однако он так и не разработал стратегии для колонизации Северной Африки, и постоянно спорил с Сиснеросом по поводу плана захвата Магриба до самой границы с Сахарой.

По этим, а также другим вопросам возникли сложности и с папой Юлием. Например, в декабре 1510 года верховному совету инквизиции были представлены буллы, посредством которых Юлий позволил Педро Лопесу де Агила, севильцу, избежать ограничений, налагаемых на конверсо, хотя он и был осужден Святой Палатой{1220}.

Экономика европейских владений Фердинанда тоже должна была причинять королю немало головной боли. Например, между 1510 и 1515 годами имело место падение цен – единственное в этом столетии, за которым последовал резкий скачок в 1515 году.

Несомненно, Фердинанд по узкоэкономическим причинам был куда более, чем прежде, заинтересован в Индиях. Так, в декабре 1509 года он требует отчета об инструкциях, руководствах и прочих обязательных к исполнению указах, отосланных в Каса де Контратасьон, чтобы сделать, по необходимости, новые распоряжения. Этот приказ был повторен 22 января 1510 года{1221}. Растущая заинтересованность Фердинанда в золоте Эспаньолы уже обсуждалась выше.

30 июля 1512 года для Диего Колона был подготовлен королевский приказ, которым Бартоломе Ортис назначался «представителем [испанской] бедноты в Новом Свете». Наградой ему был труд семидесяти индейцев – не слишком щедрое вознаграждение в тех обстоятельствах{1222}. 26 сентября 1513 года король подытожил пожалования и прочие вольности, прежде даваемые поселенцам Эспаньолы. В документе он отметил, что остров был заселен «старыми христианами», не новыми, и что ни одному сыну или внуку сожженного еретика или сыну реконсилиадо, или даже сыну или внуку еврея или мавра не может быть выделено индейцев на этом острове{1223}. Но на самом деле в 1512-м между Короной и общинами конверсо Кордовы, Хаэна и Леона было заключено соглашение, по которому конверсо могли отправиться в Новый Свет, заплатив 55 000 дукатов. Некоторые так и сделали{1224}.

Но мы полагаем, что эти приказы были написаны Фонсекой и Кончильосом и представлены королю только на подпись, даже если они с виду совпадали с желаниями Фердинанда. Несомненно, точно так же было и в июле 1513 года, когда король инструктировал своего посла в Риме, Херонимо де Вича, добиться «вселенского патриархата» в Индиях для Фонсеки{1225}.

В мае 1512 года король тяжело заболел. Сейчас трудно идентифицировать эту болезнь, но он от нее так до конца и не оправился{1226}. Однако он был способен направить армию под командованием своего друга герцога Альбы оккупировать Наварру в июле 1512 года. Это был акт реальной политики, который Фердинанд оправдывал, утверждая, что существует тайный план вторжения в Кастилию, составленный совместно Францией и домом Альбрэ. Устранение французского протектората (как это казалось) к югу от Пиренеев было осуществлением долговременных амбиций стратегически мыслящего Фердинанда. Папа Юлий II послушно благословил вторжение и последующую оккупацию Наварры, а также передачу суверенных прав на нее. Но это касалось только испанской Наварры – французская (или северная) Наварра оставалась независимым, пусть и французским государством под властью дома Альбрэ{1227}.