Подъем Испанской империи. Реки золота

Много вина поставляли генуэзцы (Бернардо Гримальди, Бенедетто Дориа и Антонио Пинело) или флорентийцы (Пьеро Рондинелли), но Хуан де Бургос, торговец, который доставил припасы Кортесу и затем сражался рядом с ним и остался в Новой Испании, также играл большую роль – вероятно, из-за того, что он был конверсо. Крупнейшими покупателями являлись Гарсия де Хаэн и Фернандо де Севилья, оба конверсо, а последний в 1494 году еще и стал реконсилиадо{1821}.

Пряности, сахар и рис купить в Севилье было легко. Столицей европейской торговли пряностями был Лисабон, но торговцы Андалусии весьма ею интересовались. Пьеро Рондинелли был известен тем, что скупал перец у купцов из Кремоны, обосновавшихся в Лисабоне{1822}. Продажа пряностей стала еще одной почти монополией генуэзцев{1823}. Тростниковый сахар, производимый на португальских островах в Атлантике, также был важным предметом рынка в Севилье. Этот же продукт начал поступать с Канарских островов после 1485 года. Опять же, у генуэзцев была квазимонополия на его продажу. Конечно, это производство, которым занимался и Колумб в юности, также ждало большое будущее{1824}.

Ткань выделывали в Севилье примерно на трех тысячах станков. Но объем их производства никак не удовлетворял спроса. Потому жители Севильи, как и Индий, обратились к импорту из Северной Европы. Шерстяные ткани из Англии, например, продавались в городе с XIV века через посредника – влиятельного купца из Прато, Франческо Датини{1825}. К 1500 году большинство продавцов английского текстиля в Севилье были именно англичанами – например Томас Мэйллард или Джон Дэй. Также очень ценилась черная ткань из фламандского Куртрэ. Осуществлялись небольшие поставки ткани из Руана, Милана и Флоренции, а также из Валенсии, Сеговии и Баэсы. Эти торговые связи с Северной Европой объясняли, почему порой в экспедициях, направляющихся в Индии, появлялись один-два человека оттуда: например «мастер Андрес» из Бристоля шел с Магелланом.

Еще одним продуктом, производимым в Севилье, была кошениль, применяемая для окрашивания тканей. Производили ее прежде всего в землях Медина Сидония, например в Чиклане и Чипионе, близ Санлукара, хотя она была хуже критской или коринфской. Вскоре зарекомендовали себя и мексиканские варианты. Другие красители, как мы видели раньше, поступали с Азорских и Канарских островов (орсель). Торгуя ими, предприимчивые торговцы из Бургоса удачно соседствовали с южанами.

Севилья была также полна маленьких мастерских, работавших на местный рынок. Так, здесь находились важная кожевенная мануфактура, использовавшая не только андалусское сырье, но и привезенное с берберского побережья. Обувь и кожаная одежда пользовались в Индиях спросом, как и легкие кожаные щиты. У генуэзцев была монополия на поставку козьей кожи, их склады находились в Кадисе. Некоторые ремесленники были заодно и торговцами, как Педро Лопес Гавилан. В этом бизнесе активно действовал и флорентиец Пьеро Рондинелли.

Самой требуемой тканью был, вероятно, камлот – утонченная смесь верблюжьей шерсти и шелка. Он поступал из Египта, его также изготавливали из смеси козьей вместо верблюжьей. Долгое время центром его производства был Кипр, и генуэзские семьи, торговавшие хлопком, продавали его на Хиосе. В Севилье камлотом торговали опять же почти сплошь генуэзцы, из которых самым выдающимся был Лука Баттиста Адорно{1826}. В торговле бархатом также заправляли генуэзцы. Одна мастерская, практически фабрика в Триане производила порох, также явно для удовлетворения спроса Нового Света.

Триана была центром производства керамики и гончарных изделий еще с римских времен и остается таковой до наших дней. В начале XVI века там было пятьдесят печей, в которых производили глазурованную керамику, кирпичи, черепицу и посуду. Но были также гончарные мастерские в Сан-Педро, Сан-Висенте и Табладе. Технология была старинной, но ей придал новый импульс блестящий тосканец Франческо Никулозо. Как и в случае мыла и тканей, Индии скоро стали большим рынком для глиняной посуды, поставки в раннее поселение Капарру близ Сан-Хуана на Эспаньоле, например, были особенно впечатляющими. После керамики шло золото: Севилья, благодаря своим долгим связям с исламом, в XV веке была кастильской столицей торговли золотом. Значение ее было общеевропейским: большая часть золота в то время поступала из Западной Африки (Буре, Лоби, Акан) в слитках или в виде песка через Севилью.