Подъем Испанской империи. Реки золота

Случилось так, что тем летом испанское владычество распространилось в новую сторону: не в «Индиях», но в Африке, поскольку в 1497 году Педро де Эстопиньян, капитан из приближенных герцога Медина Сидония, осадил и захватил североафриканский порт Мелилья, находившийся недалеко от Тафилата, центра золотой торговли между побережьем и Сахарой{685}. Кроме того, монархи были заняты созданием новой валюты и координацией монетарной ситуации в Кастилии, которая со времени правления Энрике IV пребывала в беспорядке{686}.

Зимой 1497/98 года Колумб находился в Севилье, явно надеясь вскоре отплыть в Индии. Его сын Фернандо позднее писал, что все эти проволочки были делом рук Фонсеки, который надеялся помешать гордому и непредсказуемому адмиралу вернуться на Эспаньолу{687}. Корабли, выделенные для него, даже успел использовать Педро де Эстопиньян. Позднее адмирал скажет, что он предпринял свое третье плавание, чтобы доставить королеве хоть какое-то облегчение после смерти инфанта{688}.

В то время он стал встречаться со многими друзьями-итальянцами – фраем Гаспаром Горрисио, картезианцем из Новары, затем перешедшим в монастырь Лас-Куэвас прямо рядом с Севильей. В ту зиму Колумб впервые записал свои мысли насчет размеров Земли: он считал, что окружность ее составляет 4000 миль, «как подтверждает» Жозе Визинью, португальский космограф. (В действительности она составляет 25 000 миль по экватору{689}.) Колумб по-прежнему был намерен доказать, что достиг Азии, снова и снова напоминая утверждение Пьера д’Айи в «Ymago Mundi» (которую он приписывал Аристотелю), что «между западной оконечностью Испании и восточной оконечностью Индии море узко и проходимо за малое число дней{690}. Это должно было подтвердить его правоту.

Но отплытие продолжало откладываться: в январе 1498 года его друг Педро Фернандес Коронель, который был констеблем (старшим альгвасилом) во время второго плавания, отправился на Эспаньолу с двумя кораблями с припасами. Одним из кораблей была «Вакуина», «половина которой принадлежала вашим высочествам и половина – вдове из Палоса»{691}. Все понимали, что эта флотилия была авангардом самого Колумба. Но адмирал все медлил, еще не найдя требуемой поддержки, к тому же ему надо было уладить личные проблемы: так, в феврале он добился майората (mayorazgo) для своих владений. Видимо, это был знак продолжающейся благосклонности королей{692}. Его титулы сначала переходили к его сыну Диего, а если у того не будет наследников – к Фернандо. Его братья Бартоломео и Диего были следующими наследниками.

В одном документе Колумб тепло отзывался о Генуе как о «благородном и могучем морском городе»{693}. Он также сравнивал себя с адмиралом Кастилии{694}. Он вспоминал, что «Святая Троица вселила мне в душу эту мысль, которая позже стала полной уверенностью в том, что я смогу доплыть из Испании до Индий, пересекши океан в направлении на запад». Он утверждал, что пожертвовал 25 % добычи из Нового Света (корона никогда не требовала больше десятой части от своей королевской пятины). Колумб также говорил о своей доле в Индиях в размере ста лиг к западу от Островов Зеленого Мыса – словно никогда не слышал о разделе по Тордесильясскому договору{695}.

29 апреля 1498 года Колумб, наконец, смог написать сыну Диего, закончив его такими словами: «Твой отец любит тебя словно себя самого»{696}. 12 мая, спустившись по реке Гвадалквивир с пятью кораблями и уже будучи в Санлукар-де-Баррамеда, он написал своему новому доверенному человеку, фраю Гаспару Горрисио, что уже погрузил на борт свой груз, но что столько людей хотят отправиться с ним, что ему потребуется еще один корабль, из-за чего ему снова придется задержаться{697}. 28 мая адмирал снова пишет Горрисио, говоря, что он купил еще один корабль в Палосе, но все равно еще не может отплыть, поскольку в открытом море пиратствуют французы, и они уже захватили корабль с зерном, предназначенным для Индий{698}.

Наконец он покинул Санлукар-де-Баррамеда, отчалив, как он сказал, во имя Святой Троицы, 30 мая 1498 года с пятью каравеллами – «Кастилия», «Рабида», «Горда», «Гарса» и «Санта-Мария-де-Гуйя». Все они были построены в Палосе{699}. Эти корабли везли более двух сотен человек, включая восьмерых тяжеловооруженных всадников, сорок семь арбалетчиков и шестьдесят моряков. Также там было двадцать слуг, десять садовников, тридцать старателей и, наконец, около двадцати женщин (как минимум, две из них были цыганками). Еще были пятьдесят крестьян, несколько священников и еще некоторое количество специалистов. Все прежние права Колумба были подтверждены. Ему было дозволено наделять землей своих спутников. О правах туземцев на сей раз не было сказано ни слова.