Подготовительные курсы

   После четвёртой смены я выслал матери перевод на сумму, равную примерно двустам долларам.

– Сынок, смотри! – кричала мне мать в мобильный телефон. – Не надо мне денег никаких! Смотри, не свяжись там ни с какой компанией!

– Мам, всё в порядке, – успокаивал я мать.

– Кто тебя устроил на работу? Ты был там? У отца… ты был?

– Да… – я не стал обманывать мать.

   Она имела право знать о том, где отец.

   Я рассказал матери, что отец сидит.

   История со сроком отца была тёмная. В историю, видимо,  влип не отец, а его женщина, которую звали Натальей Викторовной.

   Наталья сама сказала мне, что была виновата. Когда они с Мишей приезжали в клуб на выступление не кого-нибудь, а «Машины перемещений во времени».

  Примерно через месяц после того, как я начал работать. Осенью.

  До этого в клуб приезжал только Миша. Иногда он сам забирал деньги.

   На меня Миша смотрел волком. Но прикопаться в моём хозяйстве было не к чему. У меня всё было в порядке. Я приобрёл такой навык в пересчёте и фильтрации денежных потоков, что даже сам себе удивлялся.

  Даже менеджер Митя это ометил.

– Тебе надо в какой-нибудь бухгалтерский институт поступать, – сказал он через пару недель моей работы. – В финансово-экономический!

   В моей смене уже все знали, что я вылетел из технического ВУЗа в кнце второго курса, и по идейным соображениям. Это прибавило весу моей персоне.

– Вот поднакоплю деньжат, и подумаю, – ответил я.

   Кстати, вариант был весьма правдоподобен. Насчёт «поднакопить». А вот насчёт финансово-экономического – тут надо было ещё подумать…

   Итак,   мы стояли с Натальей Викторовной в дверях, у входа в зал и слушали, как поёт Макаревский, солист «Машины перемещений». Наташа вышла, вреде бы в туалет. Она просто оторвалась от своего Миши, чтобы поговорить со мной.

–  В том, что сидит твой отец, есть доля моей вины… я тоже знала, что бумаги фальшивые… – говорила Наташа, когда Макаревский пел потише.

  Я всё равно не мог бы разобраться в деталях. Я понял только одно:  отец взял вину на себя и сел на пять лет, по статье – «мошенничество в крупных размерах».  Произошло это два года назад.

   Клуб, в котором я сейчас работал, изначально принадлежал моему отцу. Как и еще несколько кафе, и два ресторана. Сейчас – владельцем была Наташа. Отец успел переписать всё имущество на неё.

   Миша занимал должность генерального директора. Сначала – у отца, затем – у Наташи.  Безутешная Наташа уже через год после ареста отца спокойно жила с Мишей в той самой квартире, которую купил отец.

   Почему-то мне сразу показалось, что к аресту отца  Миша приложил свои шаловливые ручонки. Такое  сложилось у меня впечатление. Может быть, потому, что я испытывал к Мише однозначное чувство ревности. Всё таки – Наташа была женщиной моего отца.

   Что с того, что я не видел отца десять лет?

   Что с того?

– Когда будешь отцу писать, – шептала мне в ухо Наташа, – про Мишу не пиши. Это моё дело. Я сама разберусь!

   Кстати… Я не мог понять, что она в Мише нашла… Наташа была мне симпатична. И ко мне она отнеслась как-то… по-человечески.

   Но что такие, как Наташа, находят в таких, как этот Миша?

   Наверное, что-то находят…

  Я обещал, что не буду  ничего писать отцу.

  Это мне было легко.  Я не то, что о Наташе – о себе не мог ничего написать. Я вообще не мог никому ничего писать, тем более – отцу!

   Сколько раз я прокручивал в своей голове это письмо… И каждый раз тормозил.

    «Дорогой отец»?

    «Папочка»? «Папуля»?

    Тьфу! Я даже не знал, как мне начать…

ГЛАВА 22

  «Привет, отец!

   Пишет тебе твой сын Василий. Помнишь ли ты, что у тебя есть сын?

   Я приехал в Москву,  но в институт не поступил. Потому, что я гражданин другой страны. Для граждан других стран – всё платно. Я нашёл Наташу, и она дала мне твой адрес. Она устроила меня на работу в клуб «Зелёная птица». Я работаю кассиром. Говорят, раньше клуб был твоим.

   Почему ты не писал нам с матерью?

   Мы ждали.

   Как ты себя чувствуешь? Какие у тебя там соседи?

   Если хочешь, можешь ответить.

   Твой сын Василий».

    Как ни старался, большего я из себя выдавить не мог. Я заклеил конверт и бросил его в почтовый ящик.

   Лети с приветом, вернись с ответом… Эх, отец…

ГЛАВА 23

   Моя служба в ночном клубе «Зелёная птица» успешно продолжалась.

   По ночным клубам я теперь был спец.

   Каждый ночной клуб имеет какую-нибудь узкую специализацию. В одном тусуются наркоманы, в другом – голубые. Куда-то  приходят, чтобы снять хорошую проститутку, а где-то собираются одни корейцы, или азербайджанцы. Где-то играют попсу, где-то – джаз. Где-то – играют. Естественно, не на музыкальных инструментах.

   Может, не всё так – впрямую, что ли. И в корейский клуб может зайти  русский или азербайджанец. Но…

  «Зелёная птица» специализировалась на  драке. Да, именно так. На мордобое.

   В нашем клубе вы не нашли бы зелёной молодёжи, и всяких там маменькиных богатеньких сынков. У нас собирался народ, плотно стоящий на собственных ногах. Тридцатилетние. Кто успел уже приобрести стабильный денежный доход.

  Не важно, как. Об этом у них в клубе не спрашивали.