Подиум

- Они убили его! Я это видела сама, своими глазами... Зверье! Они убьют меня!

Глава 5

- Богданова заболела? - Круглые глаза Пономаревой уставились на Цареву.

Катя почувствовала себя неуютно от ее пронзительного взгляда. Она мгновенно вспомнила о прозвище Нины Ивановны... И вправду Сова. И взгляд неприятный, немигающий.

- А что с ней такое случилось? - резко спросила Пономарева.

С ума сойдешь с этими девчонками! Коллекция одежды "Весна - лето 2000" понравилась, демонстрация прошла на ура, на этой неделе предстоит три показа, только успевай поворачиваться - и на тебе!.. Какое дело девчонкам до инвесторов, динамики средств, освоения рынка, притока рекламы, бизнес-плана? Обо всем этом должна думать она, Пономарева. А эти профурсетки, только успев пройти пару раз по подиуму, тут же обзаводятся бойфрендами и начинают корчить из себя незнамо что: ах, заболело, ах, кольнуло!.. Переутомились они, видите ли. Шампанское хлестать небось не устают. От водочки тоже не отказываются. Иной раз почище любого мужика надерутся. Только у нее ничего не болит - тащит на себе воз, как ломовая лошадь. Ни с чем не считаешься, а эти... Болеешь, не тянешь - уйди, дай место другим!

Нина Ивановна прищурила глаза и уже готова была разразиться бранью, но вовремя спохватилась. Богданова никогда раньше ее не подводила.

- Так что с ней? - уже спокойнее переспросила Пономарева.

- Отравилась, - опустив глаза, ответила Катя. Это казалось ей самым удобным ответом.

- Как все не вовремя!

Царева благоразумно помалкивала.

- Ладно, - вздохнула Нинок, - выкрутимся. Наталье передай: скоро большой показ. Дня три ей хватит на поправку?

- Наверное, - неуверенно сказала Катя.

Зато Нина Ивановна была уверена во всем.

- Хватит! Я после отравления на следующий день поднималась. Здесь дело простое: или встаешь сразу, или в больницу на три недели. Желудок пусть промоет, травки попьет. Через четыре дня - большой показ; Иван Сергеевич Горин проявил к нам большой интерес. Богданова обязательно должна участвовать в демонстрации! - безапелляционным тоном произнесла она.

Катя автоматически отметила, что для Пономаревой теперь Наташа - уже не "прелесть Наташенька", а просто "Богданова Наталья"... Здесь никому ни до кого нет дела. Нужен - улыбаются, не нужен - в ту же секунду о тебе забывают. "У Нинки профессиональный навык наглости, который прогрессирует, как раковая опухоль..." - такие отзывы о Пономаревой не раз слыхала Катя. Все правильно: иначе не выжить, говорила сама Нина Ивановна, иначе сожрут.

Цареву покоробил тон Нины Ивановны, но она ее не осуждала. Скорее боялась, что та расспрашивать станет. Но главному художнику-модельеру, видимо, было не до расспросов.

В дни перед очередным показом Катерина пребывала в таком состоянии, что почти не обращала внимания на прикольчики других моделек. Она спокойно переносила презрительные взгляды Наденьки, которой удалось наконец перекрасить свои волосы в более-менее удачный тон. Не раздражал ее и покровительственный царственный! - тон Тамары: ладно, как-нибудь переживет. Царица Тамара, как ее называли, все-таки нравилась ей больше других.

Крутиться девчонкам после большого показа приходилось очень много, и времени на выяснение отношений не оставалось. Но, как оказалось, не у всех. Катя старалась не замечать мелких уколов, и это казалось ей единственно разумным выходом. А вот смуглянка Лиза сцепилась-таки с неугомонной Наденькой. Непонятно, что они не поделили.

- Слушай, ну ты меня сегодня достала! - взорвалась в конце концов Лиза.

- Вылетишь отсюда, ясно? - прошипела разъяренная Надежда.

- Ой-ей-ей, напугала ежа голой задницей! - фыркнула Лиза. - Смотри, как бы самой не загреметь.

- Что-о?

- А то, что слышала! Это ты видала... - Последовали неприличный жест и такая непотребная брань, какую не каждый день можно услышать в злачных местах.

Разнимать разбушевавшихся манекенщиц прибежала Зинка.

- Девочки, вы с ума сошли! - Она металась от одной разъяренной фурии к другой.

Но бесполезно: топ-модели были готовы вцепиться друг дружке в физиономию.

- Красавицы мои! - Кудрявцева едва не плакала. Ее сморщенное гримасой лицо сейчас напоминало куриную гузку.

Остальные девчонки не вмешивались и хихикали по углам.

- Нине Ивановне скажу! - взвыла Зинка. И этот последний аргумент подействовал.

- Ну вот, разговелись скандалом, теперь целый день тихо будет, безразличным тоном произнесла Тамара.

- А что - здесь всегда так? - спросила Катя.

- Почти. - Тамара презрительно хмыкнула. - Что с Натальей?

- Да... - запнулась Катя. - Отравление, дня три придется отлежаться.

Она опасалась смотреть в умные глаза этой спокойной девушки. А еще больше боялась пронырливой Зинки. Но той было не до Богдановой. Кудрявцева ограничилась чишь парочкой незначительных замечаний да подозрительным взглядом.

А с Натальей творилось нечто совсем нехорошее. Ту ночь, когда Богданова в полубессознательном состоянии вернулась из Никульского, она провела у Кати...

Ее рассказ привел Цареву в ужас. За всю ночь она ни разу, ни на секунду не сомкнула глаз.

- Тебе надо немедленно идти в милицию!