Подкопы

А, такъ это значитъ я унижу васъ; но только вы ошибаетесь, кажется, въ этомъ случа!.. Ты хоть и чиновенъ; но отецъ твой все-таки былъ пьяный приказный, а мой отецъ генералъ-лейтенантъ! братья мои тоже генералъ-маiоры! Ты вонъ по французски до сихъ поръ дурно произносишь и на старости лтъ долженъ учиться у француза; а я по французски лучше говорю, чмъ по русски, и потому воспитанiемъ моимъ тоже не унижу тебя!

Андашевскiй(въ свою очередь тоже вспыхнувшiй отъ послднихъ словъ Марьи Сергевны).

Тутъ не объ униженiи говорятъ, а то, что, женясь на теб, я при моемъ высокомъ пост не буду имть жить на что!.. Я слишкомъ бденъ, чтобы вести жизнь женатаго человка.

Марья Сергевна(крайне удивленная этими словами).

Какъ ты бденъ?.. Ты жалованье огромное получаешь и кром того у меня въ дом получилъ триста тысячъ капиталу – бдный какой!..

Андашевскiй(еще боле покраснвъ).

Послушай, ты наконецъ выведешь меня изъ терпнiя этими тремя стами тысячъ! Ты говоришь объ нихъ на каждомъ шагу и сдлалъ то, что объ этомъ вс газеты теперь трубятъ!.. Понимаешь ли ты, какое зло мн можешь принести этимъ; а между тмъ это были казенныя деньги, которыя я случайно получилъ у тебя на квартир.

Марья Сергевна.

Ахъ, Боже мой, скажите, пожалуйста, какую дуру нашелъ, въ чемъ заврить хочетъ! Зачмъ же ты въ записк своей, которую прислалъ мн объ этихъ деньгахъ, прямо просилъ меня, чтобы я поберегла твои деньги?.. Казенныя деньги ты не сталъ бы называть твоими.

Андашевскiй.

Въ записк къ теб я и казенныя деньги могъ назвать своими!.. Это не оффицiальная бумага!.. Но гд-жъ у тебя эта записка?.. разв цла еще она?

Марья Сергевна.

Цла и спрятана!

Андашевскiй.

Отдай мн ее сейчасъ-же!

Марья Сергевна.

Нтъ, не отдамъ.

Андашевскiй(удивленный и взбешенный).

Какъ же не отдашь?.. Ты не имешь права не отдать мн ее, потому что она у тебя можетъ быть украдена; ты можешь умереть одночасно, и ее опишутъ вмст съ другими вещами, а я со всхъ сторонъ окруженъ врагами и шпiонами, которые изо всего готовы сдлать на меня обвиненiе.

Марья Сергевна.

Зачмъ-же мн умирать? Ты вроятно желаешь этого, а я нтъ!.. Украсть у меня этой записки тоже никто не украдетъ: я ее далеко бepeгy!

Андашевскiй(показывая на шифоньерку).

Въ этой шифоньерк, конечно?

Марья Сергевна.

Нтъ, подальше!

Андашевскiй.

Никакъ ужъ не подальше!.. Гд у васъ ключи отъ нея?

Марья Сергевна.

Ключи потеряны! (при этомъ она поспшно закрываетъ руками одну изъ подушекъ своихъ).

Андашевскiй.

Вотъ они, видно, гд! (засовываетъ руку подъ ту же подушку).

Марья Сергевна(кричитъ).

Не дамъ я вамъ ключи!

Андашевскiй(весь красный).

Нтъ, дадите!.. (вытаскиваетъ изъ подъ подушки руку Марьи Сергевны, въ которой она держитъ ключи, и начинаетъ отнимать ихъ у нея).

Марья Сергевна(кричитъ на всю квартиру).

Не дамъ, – пустите!

Андашевскiй(тихимъ, но вмст съ тмъ бшеннымъ голосомъ).

Если ты мн сейчасъ-же не отдашь ключей и не возвратишь записки, я убью тебя, – слышишь!

(Въ это время раздается довольно сильный звонокъ, Андашевскiй тотчасъ-же оставляетъ руку Марьи Сергевны, которая, въ свою очередь, убгаетъ въ соседнюю комнату и кричитъ оттуда):

Я не отдамъ вамъ вашей записки!.. Я напечатаю ее!

Явленiе VIII

Андашевскiй(одинъ и замтно сконфуженнымъ тономъ).

Какую величайшую неосторожность сдлалъ тогда, что посвятилъ эту дуру въ мою тайну!.. Въ голову совершенно не пришло, что я долженъ съ ней непремнно буду поссориться; а между тмъ у себя на казенной квартир не ловко было принять этихъ господъ!.. Ее непремнно кто нибудь тутъ учитъ и поддуваетъ, а то она по своей безтолковости и безпамятливости давно бы все забыла… (Подумавъ немного). Длать нечего, надобно хать къ Ольг Петровн, признаться ей во всемъ и посовтоваться съ нею.

(Входитъ Даша).

Андашевскiй(ей).

Кто это звонилъ?

Даша.

Владимiръ Иванычъ Вуландъ.

Андашевскiй.

А, понимаю теперь откуда все это идетъ!.. Проводи меня чернымъ ходомъ.

Даша.

Пожалуйте-съ! (уводитъ Андашевскаго).

Явленiе IX

Изъ дверей въ зало входитъ Владимiръ Иванычъ Вуландъ.

Владимiръ Иванычъ.