Подкова с неба

— Можно и царем… А не нужно ли у вас кого-то спасти?

Эхо смолкло, словно задумалось.

— Эй, мы, что, напрасно сюда пришли? — возмутился отважный рыцарь.

— Господин герой… — тихий шепот проплыл по воздуху, как облачко пара, и осел на рыцарских доспехах. Рядом с Гилем возникла вдруг тоненькая фигурка и схватила его за руку.

— Спаси, спаси нас, господин!

Ты шанс последний наш один!

— А ты кто? — удивился отважный рыцарь.

— Я — бедный ветреник, а вот
Все те, кто здесь со мной живет…

Из тумана потихоньку выбирались такие же тоненькие малыши и малышки, с самым грустным видом окружая путешественников. Все они простирали к рыцарю маленькие ручки и просили:

— Спаси, спаси нас, господин!

Ты шанс последний наш один!

Надо сказать, что ветреники всегда разговаривали стихами, потому что каждый день ездили верхом на Пегасах. (Есть такая примета: кто Пегаса оседлает, непременно станет поэтом…)

— Спасти я могу, — заметил рыцарь. — Это моя профессия, можно сказать. Кстати, зовите меня просто «рыцарь Гильом»… Ну, где ваш враг? С кем мне сражаться?

Ветреники заволновались, запрыгали, заговорили все разом. Вперед выступил тот малыш, что первым подошел к Гилю и, видимо, был здесь за главного (он доходил отважному рыцарю до подмышек, а остальные только до пояса). Ветреник поднял руку и торжественно изрек:

— О слушай, слушай нас, Гильом!

Увы, мы так теперь живем!..
Ветреники бедные,
Худые да бледные,
Похожи на привидений,
Собственной тени боятся!
Но этой ужасной печали
Два дня назад мы не знали,
Два дня назад мы умели
Петь, шутить и смеяться…
На наших конях летучих
Носились мы с братом по тучам,
И вдруг у Пегаса брата
Подковы упали вниз.
Скакать без подков-то плохо!
Не чуяли мы подвоха –
Мой брат за своей потерей
Возьми да и спустись…
Не знаю, что он там делал,
Да только вернулся он с девой,
И дева в руках сжимала
Ночной горшок золотой.
И ей лет эдак двести,
Но брат звал ее невестой!
Наверное, он обо что-то
Ударился головой…
Но что, что с ним случилось?!
За что такая немилость?
Зачем брат это чудовище
К нам сюда притащил?
Дева так больно дерется,
Кричит, визжит и смеется,
Бороться с этой напастью
У нас не хватает сил.
От ее ударов могучих
Мы улетаем за тучи –
Легкие мы и нежные,
Как тополиный пух…
Дева громко ругается,
Горшком своим в нас бросается,
И нас из десятка осталось,
Наверное, не больше двух!
Как сладить с этим кошмаром
Не знает ни юный, ни старый,
Но ты, о, отважный рыцарь,
Нам послан самой судьбой!
Спасай нас скорей, не медли!
Сверни чудовище в петли!
И мы за тобой, рыцарь,
Отважно ринемся в бой!
Спаси, спаси нас, о Гильом!
Мы за тобою в бой пойдем!

— Да, досталось вам на целую поэму! — заметил Гиль и задумался.

Конечно, несчастных ветреников, угнетаемых неизвестной особой женского пола, нужно было спасать — так велели ему честь и рыцарское достоинство. Но сражаться с женщиной? Даже если она самая ведьмистая ведьма на свете, как можно?! То-то будет смеяться противный граф Берингер, когда узнает, что отважный рыцарь Гильом, прозванный Непобедимым, Неустрашимым и Непререкаемым, выступил против вооруженной ночным горшком дамы!

Но ветреники дружно вцепились в него и хором закричали:

— Спаси, спаси нас, о Гильом!

Мы за тобою в бой пойдем!

— Ладно, — вздохнул первый герой Подгории. — Спасу… кого надо. Ведите меня к вашему чудовищу!

Обрадованные малыши мгновенно подхватили его и чуть ли не на руках понесли к пещере, где, по их словам, сидела ужасная женщина. Следом потрусил рыжий конь.

— Мы великие герои, нам преграды ни по чем!

Если встретим мы дракона, сразу в порошок сотрем! — распевали ветреники во все горло, уже позабыв обо всех своих несчастьях. Перед входом в большую пещеру процессия остановилась.

— Там в темноте сидит оно,

Ужасной злобой все полно! — сказали ветреники Гилю и быстро попрятались кто куда.