Подковы для единорога (СИ)

— А вдруг случится непоправимое? Идти ва-банк рискованно…

— Что именно — непоправимое? — раздражённо подгоняла рассказчика Сюзи.

— Отморозит шпингалет! Пусть морозит тело, а самое драгоценное в тепле держит.

— Можно было догадаться, — сказала Ада и украдкой заглянула под подол, видимо, даже инкогнито не желая дефилировать в мохнатых штанах.

Постепенно балаган заполнился угрюмыми людьми, веселеющими, в процессе принятия горячительных напитков. Дальнейшие дороги гуляющих расходились: кто продолжал дальше веселеть, кто грустнел, после употребления чрезмерной дозы спиртного, а кто-то начинал проявлять буйный характер. Ресторация уходила в ночь, по раз и навсегда заведённому сценарию, неизвестно кем и когда написанным, а посетители являлись послушными марионетками сценариста.

* * *

В эту ночь Грогу приснился варварский стан, в котором голые мужики, стоя на морозе в одних только меховых трусах, пытались изобразить на своём лице подобие улыбки. Пока у них это получалось плохо. Помогая друг другу растягивать уголки рта, одному чуть пасть не порвали. Чтобы не отморозить ноги, они приняли коллективное решение идти в публичный дом, благо до него было недалеко — всего-то пара сотен километров… Их вторые половины только и ждали этого, выскочив из юрт с дубинами в руках. У мужиков в руках цветов не было и побоище, как способ разрешение конфликта, оказалось неизбежно…

Глава двенадцатая Реликтовые суккуленты на юных болотах

К утру кабак опустел: кто уполз, кто ушёл, еле держась на ногах, а кого и отнесли. В этом городе существовала служба доставки нетрезвых клиентов питейных заведений. Всё гениальное просто: трактирщик звонит в рынду, висящую у входа, три раза — чтобы тем, кому адресовано послание, понятно было. Если с первого раза не поняли, то уж с третьего — точно должны въехать. У каждого трактира своя комбинация звуков. И вот уже несутся двое с носилками, чтобы за определённую мзду, отнести перепившего домой. Щедрые чаевые — в порядке вещей. Как известно из старых анекдотов — будить и получать можно до тех пор, пока клиент не протрезвеет. Ну, поспит на улице… Иногда, над ночным городом, когда одновременно из нескольких злачных мест подают сигнал, непонятно что звучит: то ли набат, то ли заутренняя, то ли в колокольный ряд новинки завезли.

Утром, Рэндор с Грогом зашли в опустевший питейный зал. Следом спустилась Руди и, через некоторое время, подтянулась Эллима. Уборщики прибираться уже заканчивали и приступали к завершающей стадии очистки ресторации — извлечении клиентов из потайных щелей. Паладин, стоящий у входа, вызвал подозрение у служащих зала сильным храпом. Доспехи звенели и гудели, как кузнечный горн. Смотря на то, как из тяжёлых лат извлекают на свет Божий очередного пьянчугу, Рэндор усмехнулся и сказал:

— Как напьются — все в рыцари метят, а как начинается война, то у всего ополчения — грыжа.

— Это точно! — засмеялся Авантюрист. — Все сразу же хернёй страдать начинают.

— Не ругайся! — сердито предупредила его Руди.

— Что такое? — подтрунивал над ней Грог. — Это не ругательство.

— А что же?

— По науке, так называется грыжа, — пояснил Авантюрист.

— А как она выглядит? — спросила наивная Эллима, напрягая слух.

— Русалку помнишь, которая всплыла с огромным брюхом?

— Так что, грыжа, это — беременность? — захлопала ресницами эльфийка.

— Ага! — засмеялся Рэндор. — Беременное ополчение…

— Ты совсем зациклилась на этой беременности, — сердито сказал Грог. — Так выглядит грыжа, только в несколько раз меньше…

— А от чего она появляется? — не отставала Эллима.

— Надорвался человек и вот — пожалуйста! — несколько эмоционально объяснил Авантюрист положение вещей в современной медицине.

Грог с Рэндором уселись за стол и, пока остальные не подтянулись на завтрак, развернули карту. Военный совет малым составом должен был определить дальнейшие действия, а самое главное — выбрать превентивный маршрут, по которому в ближайшее время придётся перемещаться. Дверь на втором этаже хлопнула и вниз спустился Дроут. К его радости, кабанчик остался почти нетронутым. Завсегдатаи заведения предпочитали пить, а не закусывать. Зверюга уже подогревалась в камине, а орк уже пускал слюни. Следом спустился Борн и потихоньку подтянулись остальные. Предпоследним заявился Пинк, проспавший, по его словам, всё на свете, а последним, как ни странно, явился Борис. Кому он демонстрировал могучее резиновое тело, выяснять не стали. Масляные фонари в зале потушили и он погрузился во мрак. Горевший над товарищами светильник давал мало света, а жёлто-красное пламя, над фитилём, постоянно подрагивало, отбрасывая причудливые тени. Дикарь, после бессонной ночи храпел у себя в углу, где он поставил кровать.

— Без отрыва от производства, — прокомментировал ситуацию Грог и снова погрузился в изучение мест предстоящих боевых действий.

Затем, оглядевшись по сторонам и поморщившись, от недостатка света, он сделал гному деловое предложение: