Подлинная история Айвенго, Робина Капюшона и прочих

"Слушайте, дети мои, что я вам скажу. Ждут вас в жизни и радости, и печали. Будет у вас и дом, и очаг, и потомство. Но придет час, когда покинете вы этот кров и уйдете в чужие края - искать лучшей доли. Ибо написано вам на роду - быть вечными странникам и искателями. Таков удел всего нашего народа - блуждать по свету, гонимыми ветром скорбей, пока не обретем мы истинную отчизну - не на земле, но на небесах. Так примите же свой жребий безропотно, с верой и надеждой. Пройдите этот путь достойно, не теряя лица и корней. И будет вам награда - и в этой жизни, и в грядущей".

Тогда новобрачные только посмеялись над этим туманным пророчеством, сочтя его досужей болтовней выжившего из ума старика. Но сейчас, вступая на дорогу изгнания, они вдруг поняли, как был прав тот мудрец. Поняли, что их судьба - и судьба их детей, и детей их детей - лишь звено в цепи скитаний и исканий их древнего народа, колена Израилева. Звено, уходящее корнями в глубину библейской истории и тянущееся в неведомое будущее.

"Что ж, да будет так, - подумал Робин, тряхнув седеющей головой. - Пусть мы вечные изгои и бродяги. Пусть нам не дано осесть и пустить корни ни в одной стране. Но зато в наших силах сохранить верность себе, своему роду и Богу. Передать детям родную веру, язык и заветы. Не дать погаснуть тому вечному огню, что тлеет в наших сердцах. И если мы сумеем это - значит жизнь прожита не зря".

С этими мыслями Реувен бен Исаак, он же Робин Худ, отважный воин и благородный разбойник, продолжал путь на юг - прочь от туманного Альбиона, прочь от былых битв и свершений, навстречу иным испытаниям и надеждам. А рядом с ним, рука об руку, шла его верная подруга и соратница Ревекка - мать его детей и хранительница его очага. Та, кому он, изгой и одиночка, отдал свое сердце, сам того не ведая обретя дом и родину.

Глава 32: Возвращение и разочарование

Серое, затянутое тучами небо нависло над древними стенами поместья Айвенго, словно отражая мрачное настроение его обитателей. Унылый осенний пейзаж, с его обнаженными деревьями и жухлой травой, казалось, вторил общему ощущению безнадежности и тоски.

По подъездной аллее, усыпанной гравием, медленно ехал одинокий всадник. Его некогда блестящие доспехи были покрыты ржавчиной и грязью, а плащ изорван в клочья. Но даже в этом жалком виде нельзя было не узнать в нем Уилфреда Айвенго, доблестного рыцаря и верного вассала короны.

Вот уже несколько лет, как Айвенго вернулся из Нормандии, где провел долгие годы, сражаясь под знаменами короля Ричарда Львиное Сердце. Но война закончилась трагически - король пал от предательской стрелы при осаде замка Шалю, а его брат Иоанн Безземельный, взойдя на престол, разогнал и опалил всех сторонников покойного монарха.

В том числе и Айвенго, чья верность и заслуги перед прежним государем были хорошо известны. Лишенный всех постов и почестей, рыцарь удалился в свое фамильное поместье в Йоркшире, дабы влачить унылое существование провинциального барона.

Спешившись во дворе замка и бросив поводья подбежавшему слуге, Айвенго тяжелой поступью направился в дом. Он двигался медленно, словно каждый шаг причинял ему боль, а его некогда горделивая осанка сменилась сутулостью и понурым видом.

В просторном холле, украшенном гобеленами и рыцарскими доспехами, его встретила леди Ровена, законная супруга и хозяйка поместья. Но если раньше при виде жены сердце Айвенго начинало биться чаще, а на губах расцветала нежная улыбка, то сейчас его лицо осталось мрачным и безучастным.

Да и сама Ровена, когда-то прекрасная и цветущая, словно роза, теперь больше напоминала тень самой себя. Ее некогда сияющие глаза потухли, на высоком челе пролегли глубокие морщины, а щеки ввалились, придавая лицу болезненный и изможденный вид.

- Приветствую вас, супруг мой, - произнесла она холодно и отстраненно, склонив голову в формальном поклоне. – Надеюсь, ваша прогулка была приятной и успокаивающей.

Айвенго, не глядя на жену, буркнул что-то невразумительное и, тяжело опустившись в кресло у камина, погрузился в угрюмое молчание. Ровена, не дождавшись более внятного ответа, лишь горько усмехнулась и удалилась, подобрав пышные юбки.

Оставшись один, Айвенго предался невеселым размышлениям, глядя на пляшущие языки пламени. Он думал о своей жизни, о совершенных ошибках и упущенных возможностях. О том, как по молодости и глупости променял свое счастье на призрачные идеалы чести и долга.

Ведь в глубине души Уилфред всегда знал, что не любит Ровену. Что женился на ней лишь потому, что так требовали приличия и воля отца. Что ее кроткий нрав и покорность скоро стали ему в тягость, а семейная жизнь – невыносимой обузой.

Он не мог забыть другую – ту единственную, что когда-то зажгла в его сердце пламя истинной страсти. Гордую и своенравную еврейку Ревекку, дочь Исаака из Йорка, спасшую ему жизнь и честь. Ту, что предпочла остаться верной своему долгу и народу, отвергнув его безрассудную любовь.