Читаем Подлинная история Древней Руси полностью

В год 6453 (945). В тот год сказала дружина Игорю: «Отроки Свенельда изоделись оружием и одеждой, а мы наги. Пойдем, князь, с нами за данью, и себе добудешь, и нам». И послушал их Игорь — пошел к древлянам за данью и прибавил к прежней дани новую, и творили насилие над ними мужи его. Взяв дань, пошел он в свой город. Когда же шел он назад, — поразмыслив, сказал своей дружине:«Идите с данью домой, а я возвращусь и похожу еще». И отпустил дружину свою домой, а сам с малой частью дружины вернулся, желая большего богатства. Древляне же, услышав, что идет снова, держали совет с князем своим Малом: «Если повадится волк к овцам, то вынесет все стадо, пока не убьют его; так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит». И послали к нему, говоря: «Зачем идешь опять? Забрал уже всю дань». И не послушал их Игорь; и древляне, выйдя из города Искоростеня, убили Игоря и дружинников его, так как было их мало. И погребен был Игорь, и есть могила его у Искоростеня в Деревской земле и до сего времени».


Далее следует довольно пространная история об изощренной мести Ольги древлянам, но к нашей геополитической версии подробности расправы с восставшим Иско- ростенем не имеют отношения. Кроме того, А. А. Шахматов в своей книге «Разыскания о древнейших русских летописных сводах» (1908) обращает внимание на более позднее происхождение легенды о мести Ольги древлянам. Этот текст мы и пропустим— подробности человеческих страстей смаковать не будем, нас интересует генеральная политическая линия Киевской Руси и попытки развернуть ее вспять. Есть к этим событиям небольшое уточнение в Иоа- кимовой летописи:

«Князь древлянский Мал, сын Нискинин, прислал послов к Ольге просить, пойдет ли она за него. Она же повелела послов тех, кого избить, кого сожечь и, собрав воинов, пошла на древлян, князей их и люд избила, а град Коростень разорила и сожгла».

Еще тело Игоря не остыло, а из «Деревской земли» идут сваты, узнать, не желает ли безутешная вдова связать свою судьбу с убийцей ее мужа! Чай не викинги — у славян такие номера не проходят! Да и Ольге уже под пятьдесят. Значит, очень надо было древлянам в Киев. А песню про жадность Игоря сочинили по дороге.

Отношения полян с древлянами не складывались в течение всей начальной истории Киевской Руси. Нестор пренебрежительно описывает языческие нравы древлян, стараясь их сделать заранее неприглядными. Они и ели нечистое, и жили как звери — сплошной негатив. По мнению летописца, еще до прибытия Аскольда в Киев, древляне водили дружбу с хазарами и притесняли полян. Затем, Олег подчинил древлян, но как только он умер, «Деревская земля» восстала. Игорю пришлось с мечом в руках снова подчинять древлян и облагать их данью «больше олеговой». Ни с одним племенем славян не было таких жестких взаимоотношений. В чем причина?


Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология