Подлинная история графа Монте-Кристо

Наполеон с триумфом проехался от порта высадки до Парижа, где епископ Талейран, всегда ставивший одно шоу[1056] под прикрытием другого, организовал встречи Наполеона с членами Директории. Между тем младший брат Наполеона Люсьен Бонапарт ухитрился избраться[1057] в Совет Пятисот – и даже стать его председателем. Для этого Люсьену пришлось солгать о своем возрасте (ему было всего двадцать четыре, тогда как официально избираться разрешалось минимум с тридцати лет), но этот поступок бледнеет в сравнении с еще большей ложью: он возглавил главный орган законодательной власти и одновременно помогал старшему брату готовить государственный переворот, призванный уничтожить этот орган власти.

Детали заговора были разработаны 1 ноября на послеобеденной попойке в доме Люсьена Бонапарта. Философ Вольней, сделавший так много для идейного обоснования Египетского похода, тоже вошел в число заговорщиков, как и банкир Наполеона Колло[1058], оплативший всю затею.

* * *

Мари-Луиза продолжала писать всем, о ком только могла вспомнить, и умоляла их помочь в поисках ее мужа. Наконец 29 октября она получила первое подтверждение того, что Алекс еще жив. Это было письмо от высокопоставленного правительственного чиновника:

Гражданка, я получил от вас два письма[1059], в которых вы описываете свое беспокойство за судьбу мужа. Поверьте моим словам, я всем сердцем разделяю это беспокойство. Мы испробовали все возможные средства, чтобы выяснить, где держат вашего мужа, но мы [все еще] не знаем этого наверняка. Тем не менее все указания заставляют нас поверить, что он в Неаполе или на Сицилии. Вы можете быть уверены, что он жив: вся полученная нами информация не оставляет в этом ни малейших сомнений. Дабы ослабить ваши переживания, я также заверяю вас, что мы выберем наиболее подходящий вариант его обмена. Прошу вас не сомневаться в том, что я почту своей величайшей обязанностью сообщить вам новые известия, как только получу их.

Салют и братство!

Мулен.

Мари-Луизе повезло, что она получила это письмо, поскольку Мулен (и все остальное правительство) лишится власти одиннадцать дней спустя.

В ту же неделю она выяснила новые подробности – от министра военно-морского флота и колоний. Тот рассказал ей, что справился о генерале Дюма у генерального консула Франции в Генуе, столице недавно созданной Лигурийской республики[1060][1061]. Консул подтвердил, что ее муж «взят в плен неаполитанцами»[1062], и министр по своим каналам связывался с Испанией, чтобы передать Дюма весточку от семьи. Министр пообещал «призвать испанское правительство освободить[1063] вашего мужа». (Париж давил на Испанию вместо Неаполитанского королевства потому, что на тот момент у Неаполитанского королевства не было дипломатических отношений с Францией.) «Надеюсь, гражданка, что этот шаг принесет определенный успех», – заключал министр. Но последующие события этой недели отвлекли всех от подобных дел.

9 ноября 1799 года люди министра полиции Жозефа Фуше расклеили на стенах по всему Парижу следующее воззвание Наполеона: «Совет Пятисот, находящийся под давлением[1064] особых обстоятельств, нуждается в единодушной поддержке и доверии всех патриотов. Собирайтесь возле него. Это способ построить республику на основаниях гражданской свободы, всеобщего благоденствия, победы и мира». Ранним утром следующего дня членов Совета Пятисот разбудили в их домах, сообщив, что раскрыт заговор против Республики и что им необходимо немедленно собраться на экстренное заседание. Депутатов предупредили, что в Париже собираться нельзя и что необходимо немедленно выехать из города в безопасное место. Таким местом должен стать старый дворец Сен-Клу, в десяти километрах от столицы. Там депутаты будут более надежно «защищены».