Подлинная история ожерелья Антуанетты. Том 1

Как и предполагал Калиостро, мадемуазель Леге, возвратившись в свою чердачную комнату в беднейшем квартале Парижа, провела бессонную ночь, возмущаясь дерзости графа, казавшегося таким добрым. Спозаранку, когда первые солнечные лучи позолотили серую поверхность Сены, девушка отправилась к человеку, которого любила больше жизни. Встречаясь с ним вот уже год, она, ослеплённая страстью, не хотела замечать в Босире черты, которые проницательный Калиостро разглядел при первой же встрече. Парень был полной противоположностью своей возлюбленной. Даже внешне он выглядел как коренастый, грубый мужлан, заросший чёрной недельной щетиной. Образ завершали ёжик жёстких волос на шарообразной голове и невыразительные, водянистые голубые глаза. Лишь судьбе с её капризами было угодно, чтобы два таких разных человека встретились и один потерял голову от другого.

На Оливу Босир смотрел с серьёзной практичностью, как и на любую претендентку на его руку и сердце, а девушка, как и ещё пяток других его подружек, искренне верила, что она у него единственная.

Бедняжка, так похожая на королеву, застала любимого в таверне. Развалившись, он сидел на скамье в позе отдыхающего Вакха. Красное лицо с сизыми прожилками говорило о том, что мужчина горячий поклонник Бахуса, а девица, удобно устроившаяся на широких коленях, свидетельствовала о страстном почитании Босиром прекрасной Венеры. Увидев Оливу, он сделал вид, что обрадовался:

— О, привет, дорогая! Что привело тебя в такую рань?

Олива кинулась на грудь своему любовнику, столкнув его новую пассию с колен и не вызвав у ухажёра никакого восторга. Её деньги они прогуляли ещё несколько дней назад, и пока новых заработков не предвиделось. Нимфа, оседлавшая Босира, приходилась трактирщику дочерью и была, несомненно, богаче Николь-Оливы. А это сулило пройдохе неплохие шансы на светлое совместное будущее.

— Дорогой, этот ужасный человек хотел подвести меня под гильотину! — еле выдавила Олива, морщась от едкого запаха пота, исходившего от давно нестиранной рубашки, потерявшей естественный цвет.

— Кто этот «ужасный человек»? — осведомился Босир. — Твой благодетель Калиостро?

Девушка скрестила руки на груди.

— Он самый. Я думала, он искренне хочет нам помочь…

Малый слегка отстранил её.

— И что же от тебя хотел этот господин? Залезть в твою девственную постельку? Слушай, ей-богу, я не против, если он хорошо раскошелится. Пока ты позабавишься с ним, я найду утешение в объятиях Генриетты.

Генриетта, на мгновение выглянувшая из зелёной портьеры, подмигнула парню, подтверждая каждое слово, и заставила сердце Босира биться ещё сильнее.

Глаза Оливы расширились от ужаса.

— Ты… ты это серьёзно?!

Босир немного подумал и покачал головой. По крайней мере, сейчас не нужно ссориться с возлюбленной. Из всех подружек она одна терпела все его выходки и постоянно снабжала деньгами. Кто знает, способна ли на это Генриетта?

— Да нет, конечно! — Он деланно заскрипел зубами, схватил подругу за руку и повёл из трактира, не забыв послать любезную улыбку дочери хозяина. — Попробовал бы этот старикашка посягнуть на мою кралю! Я бы враз ему зубы пересчитал. Держу пари, они наверняка искусственные.

— Он предлагал нечто похуже, — заявила девушка. Босир наклонил голову.

— Похуже? Что же может быть хуже этого?

— Например, сыграть роль королевы в каком-то дурацком розыгрыше кардинала де Рогана, — выпалила бедняжка. Водянистые глаза парня загорелись интересом. Такого он не ожидал.

— «Сыграть роль королевы»? Да он в своём уме? Как это возможно?

— Граф сказал, что давно планировал разыграть монсеньора, и вот представился подходящий случай, — стала объяснять подруга. — Мы должны встретиться в сумерках, я буду в накидке. Моё сходство с Марией-Антуанеттой сослужит хорошую службу. Короче, моя задача — пообщаться с ним в беседке около десяти минут.

Кавалер поковырялся в ухе, смахнув с ногтя кусок серы.

— Но зачем, зачем нужен этот розыгрыш? Этому ведь есть какое-то объяснение.

— Калиостро говорит, что они часто разыгрывают друг друга, — вздохнула Олива.

— Станет ли потом известно, что ты тут совершенно ни при чём? — полюбопытствовал малый. Девушка пожала плечами:

— Не знаю. Граф уверяет — так и будет, и обещает заплатить за разыгранное представление.

При слове «заплатить» Босир соскочил с камня, на котором расположился со всеми удобствами. Его грубое лицо покраснело, на шее задвигался кадык.

— Заплатить? Сколько?

— Пятнадцать тысяч ливров. Добрая графиня де Ла Мотт обещала прибавить ещё пять тысяч.

— Сколько, сколько?! — Казалось, парень обезумел. Он вцепился своими ручищами в тонкие плечи Оливы. — И ты отказала?

Она гневно смахнула его руки.

— Значит, вот как ты меня любишь! — Её щёки запылали огнём, белые кудри водопадом рассыпались по плечам. — Ты готов послать меня на гильотину, если тебе заплатят! Прощай!

Девушка развернулась и твёрдо зашагала по дороге. Бормоча проклятия и сплёвывая, Босир бросился за ней. Упустить такую птичку было бы верхом глупости.

— Стой, сумасшедшая!..

Ему удалось догнать возлюбленную у заброшенной фермы. Он силой развернул её к себе.