Подлинная история ожерелья Антуанетты. Том 2

Слушая легенду, Голицына тайком утирала слёзы. Жанна тихо плакала. Ей казалось, что в древнем предании говорится про неё, про её несбывшуюся любовь. Как получилось в этой жизни, что ни она никого не любила, ни её никто не любил? Для Николя Жанна была молодой, свежей девочкой, в которую жандарм влюбился — или ему так казалось? — просто потому, что больше в тот момент он никому не был интересен. Бедный граф де Ла Мотт имел жалкое жалование, в Париже на такого могла обратить внимание лишь женщина, которая мечтала благодаря его титулу попасть в королевский дворец. Их любовь кончилась, не успев начаться. Что же касается Жозефа… Такой страсти Жанна никогда не испытывала ни к одному мужчине, однако им тоже не суждено было жить вместе. Граф де Гаше приютил бедную женщину благородного происхождения, и она старалась стать ему хорошей женой, но искра у неё так и не проскочила. И вот теперь, рождённая, как ей казалось, для любви, Жанна де Ла Мотт стала пожилой некрасивой особой, которую судьба пригнала в Крым, чтобы именно на этом благословенном полуострове она окончила свои дни под сенью крымских сосен и акаций, вблизи моря, поющего свои древние, как мир, песни. Что ж, может, это не так уж и плохо. Ей пора отдохнуть от интриг и приключений. Да, пора, давно пора.

После легенды, которая произвела на всех сильное впечатление, гости пили чай с пирожными, а потом барон предложил побродить по его саду. Анна и Жанна ходили по ухоженным тропинкам, срывали плоды с деревьев, посетили маленький заросший осокой пруд, где жили лягушки, дававшие вечером концерт, и вернулись домой. Нужно было собираться. Завтра им предстояло продолжить свой путь.

Глава 58

Путешественники встали рано утром и тепло попрощались с умирающей баронессой. Юлиана даже попыталась встать, но смогла лишь проводить их до двери. На прощанье Анна крепко обняла подругу.

— Не беспокойтесь за дочь, — шепнула она ей. — Я сдержу своё слово. Жюли станет наследницей моего имения. А вы выздоравливайте и присоединяйтесь к нашей компании. — На последнем слове княгиня споткнулась. Сегодня слова о здоровье баронессы звучали как-то кощунственно. — Господь милостив, — сказала Анна в конце. — Вы знаете это лучше, чем кто-либо.

Несчастная Юлиана слегка кивнула и пожала руку Жанне.

— Берегите мою подругу, — попросила она. — Княгиня очень добра. Добра ко всем. И желаю вам успеха в вашей миссии.

— Обещаю вам, — проникновенно произнесла Жанна.

В эту минуту она была готова пообещать что угодно, потому что ей было жаль эту некогда блестящую женщину, покорявшую Европу своим талантом. Баронесса прикрыла глаза. Веки у неё были жёлтые и сморщенные, словно кожа ящерицы.

— Благодарю вас. — Баронесса пошатнулась, и дочь с зятем подхватили её.

— Мама, вам нужно отдохнуть, — произнесла Жюли, взглядом прощаясь с отъезжающими. Фигура её мужа тоже выражала безграничное отчаяние. Он слишком любил жену и тёщу, чтобы наблюдать такую печальную картину и не иметь возможности помочь.

Александр вызвался проводить гостей до окраины города. Они миновали караван-сарай Таш-Хан — постоялый двор, похожий на крепость. Въезд в него представлял собой массивную арку, обработанную большими блоками. Мастера постарались, соорудив гладкие стены хорошей кладки из неправильных камней. Верхняя часть стены была украшена бойницами.

— В караван-сараях всегда и везде искали защиты мирные торговые караваны от нападения разбойников, — пояснил Александр.

Путешественники миновали две большие бани, имевшие мужское и женское отделения. Жанна обратила внимание, что под резервуаром для горячей воды находилась топка. Дым шёл из неё пятью каналами, причём два миновали резервуары для воды, а три развёртывались под каменными полами банных помещений. Топка перекрывалась по-луцилиндрическим сводом, её стены были отштукатурены известковым раствором, в который добавили толчёный и сеяный кирпич. Наряду со стрелами тополей в небо взметнулись башни минаретов.

— Здесь очень много мусульман, — пояснил Александр. — В нашем городе двадцать три мечети.

Княгиня посетовала, что у неё нет времени поработать с местными татарами, но барон ничего не ответил. Жанне показалось: Александр чувствовал, что из затеи Анны Сергеевны ничего не выйдет.

— Ну, мне пора. — Барон стал прощаться, когда они доехали до окраины города и остановились у узкой речушки. — Свои обещания я сдержу. Об изменениях информируйте меня курьером, я тоже в случае чего пришлю вам письмо.

— Думаю, это лучше всего сделать с дочерью Юлианы, — тихо сказала княгиня и обняла его. — Ах, Александр, с каким больным сердцем я покидаю свою подругу!

Барон пожал плечами.

— Все мы смертны, — только и смог ответить он. Анна Сергеевна властно посмотрела на Ибрагима.

— Гони! Мы и так задержались здесь дольше обычного. Я рассчитывала быть в имении раньше.