Подлинная история ожерелья Антуанетты. Том 2

— Плохо, Элиза, плохо, — прервала её Жанна. — Мой муж обязательно придумал бы, как утихомирить этих бродяг. Но, к сожалению, его больше нет на свете, и этим придётся заняться нам.

Девушка запрыгала на месте. Её щёки рдели, как красные розы.

— Говорите, что нужно делать, — твёрдо сказала она.

Жанна приблизила губы к самому её уху, на всякий случай оглянувшись по сторонам. В саду никого не было. Бродяги, видимо, налакались дорогого вина из погребов графа и разлеглись где попало, оглашая хоромы неприличным храпом.

— Ты когда-то говорила, что знаешь одну колдунью, — прошептала госпожа. Девушка кивнула.

— Да, моя подруга обращалась к ней. Она хотела приворожить одного парня, который и не смотрел на неё. Представляете, всё получилось! Парень женился на ней, хотя всегда утверждал, что любит другую.

Жанна улыбнулась про себя наивности Элизы. С некоторых пор она не верила в колдовство, особенно после того, как вышла замуж за де Гаше. Среди его друзей было много безбожников, не веривших ни в Бога, ни в чёрта и от души смеявшихся над колдунами. «Интересный способ выколачивания денег, — поясняли они Жанне. — С помощью магического ритуала идёт воздействие на сознание человека. Он готов верить всему, что наговорят ему эти шарлатаны, которые, кстати сказать, неплохо знают психологию людей».

Жанна полностью соглашалась с ними, вспоминая Калиостро. Вот кто прекрасно манипулировал людьми! Интересно, где сейчас этот человек? Куда занесла его судьба? Будь он здесь и захоти ей помочь, выгнал бы бродяг в два счёта. Но графа Алессандро давно простыл и след, и приходилось выкручиваться самой.

— Вам нужно, чтобы эта колдунья навела на них порчу и они все умерли? — предположила Элиза. Жанна покачала головой:

— Нет, обойдёмся без этого. — Она сунула в руку девушки туго набитый кошелёк. — Ты пойдёшь к ней и попросишь сильное снотворное, которое можно подлить в вино и которое способно сбить с ног даже слона.

Элиза недоверчиво посмотрела на госпожу.

— Разве наши постояльцы плохо спят? По-моему, в этом смысле им можно позавидовать! Их не разбудишь и пушкой, особенно когда они побывают в винном погребе.

— Этот сон станет для них последним, — сказала Жанна. — Я попрошу Джека и Джулиана, чтобы они насобирали соломы, сухой травы и сучьев. Как только наши гости уснут, мы подожжём дом.

Фиалковые глаза Элизы расширились.

— Вы хотите уничтожить этот дом?! — недоверчиво спросила она. — Я не ослышалась?

Графиня обняла её за плечи.

— Ты не ослышалась, моя дорогая. Пойми, у нас нет выхода. Мой бывший муж, Николя, ни в какую не хочет покидать особняк. Бродяги превратили его в хлев. Они совокупляются на дорогих коврах, протыкают ножами раритетные картины, швыряют в них объедки, засоряют камины. А во что они превратили сад? Нет, я не отдам дом им на растерзание! К сожалению, у меня только один выход — сжечь их вместе с особняком. — Она смахнула слезу. — Мой дорогой супруг понял бы меня…

Служанка опустила голову. Было видно, что она колеблется.

— Но… может быть, всё же позвать полицию?

— И тогда они подожгут особняк! — воскликнула Жанна. — Подожгут вместе со мной, тобой и другими слугами!

— Нас будет допрашивать полиция, — заметила Элиза. — Я даже не представляю, что вы им скажете.

— Мы не допустим этого, — пообещала графиня. — С завтрашнего дня я начну продавать всё своё имущество, кроме особняка. Мы вынесем отсюда всё сколь-нибудь ценное. Надо сделать так, чтобы в доме остались пустые стены. Я придумаю, что сказать Николя. Впрочем, такого от меня он не ожидает. — Она судорожно вздохнула. — А когда всё закончится, мы уедем с тобой далеко-далеко. — Жанна мечтательно посмотрела вдаль. — Когда-то я предлагала служанке Марии бежать со мной, но она предпочла остаться.

— Вы рассказывали, как она поплатилась жизнью, провожая вас до экипажа, — взволнованно сказала Элиза.

— Да будет ей земля пухом! — отозвалась госпожа. — Готова ли ты сопровождать меня в дальнюю дорогу?

Элиза поцеловала её руку.

— Вы для меня всё, — проговорила она. — Я поеду с вами, куда бы вы меня ни позвали. Но всё же, — на её лице отразилось любопытство, — куда мы отправимся?

— Мы отправимся в Россию, моя дорогая! — Графиня наморщила лоб. Некогда гладкий и белый, теперь он был изборождён морщинами, словно дорогами в поле. — Думаю, эта страна нас примет. А теперь иди, моя дорогая. — Она слегка подтолкнула служанку. — Нужно начать собираться как можно раньше. Мне не терпится уехать из дома, где с недавних пор поселились разрушение и хаос.