Подлинные имена бесконечно малых величин

– Видно-то нормально, – услышал он свой глухой голос. – Но я, кажется, не могу пошевелиться.

– Потерпите. Вы, кстати, можете совершенно расслабиться и даже прилечь. Сейчас скорректируем положение.

Она скрылась из вида, и Нику почувствовал шевеление за спиной, словно его потеребили сзади за рубашку. Вид перед глазами начал плавно уходить вниз, сам же он понял, что наклоняется назад – внутри Джонни и одновременно с ним.

– Так, пожалуй, достаточно, – послышался в левом ухе голос Виктории, и Нику понял, что и впрямь как будто полулежит.

– Ну что? – спросила доктор Скрипченко, снова появишись в поле зрения. – Успешного вам теста. И не переживайте, у вас все получится.

– А вы что, уходите?

– Я вернусь.

– То есть как? А когда вернетесь?

По ее губам промелькнула улыбка.

– Как только закончится тест.

12. Адриан

Гибкие зеленые коврики для йоги на осеннем красно-желтом ковре навевали свежие воспоминания. Какие-то месяц-полтора назад здесь, в парке вокруг Комсомольского озера правило лето, пусть бабье, но мало чем отличающееся в Молдавии от лучших августовских дней. Теперь же неподвижное сидение почти на голой земле, прекрасно ощутимой через модные тонкие подстилки, было связано с вполне ощутимыми неудобствами, первые из которых – ветер, пробиравший насквозь, а также липкие холодные капли с трещавших над головой веток. Капли норовили упасть непременно на открытые части тела: на макушку, на ладони и, главное, за шиворот.

Сидя на собственных ступнях, Адриан наблюдал за Сашей сквозь узкую невидимую щель между веками. Они, похоже, умудрялись синхронно заниматься двумя вещами: обманом друг друга и самообманом. Саша делал вид, что достиг нирваны, Адриан – что старался за ним поспеть, закрыв глаза и стараясь отрешиться от мерзких капель, падающих за воротник. Получалось у него плохо, впрочем, почему-то он был уверен, что и Саша лишь демонстрировал просветление, в то время как сам также подглядывал за Адрианом. Что ж, винить было некого: легенда с буддистскими практиками в парке как предлог для встреч была придумана Адрианом. Сиди теперь, мерзни и не ропщи.

– Что-то не наступает никакого провидения, – признался Адриан и открыл глаза. – Как ты сказал, это состояние называется?

Саша тоже разомкнул веки. Не сразу и плавно, словно слова Адриана, прежде чем проникнуть ему в мозг, проплыли по лабиринтам сознания, постепенно оживляя его.

– Дхьяна, – сказал Саша сонным голосом. – Только это не провидение, а созерцание, – добавил он.

– Когда же она наступит? Уже хотелось бы.

– Ни в коем случае не надо хотеть. Желание – одно из основных препятствий для достижения дхьяны, и желание самой дхяны не исключение.

– А как же тогда? – удивился Адриан.

Вытянув вперед ноги, он потер задубевшие и онемевшие ступни.

– Во-первых, уверенность, – не меняя позы, невозмутимо продолжал Саша. – Неуверенность в себе – еще одна большая проблема. Потом, ты должен излучать доброжелательность. Понятие, согласен, подзабытое – настолько, что многие даже не понимают, как себя настроить соответствующим образом. Все, что происходит с тобой и в тебе, должно впитываться тобой как нектар. Стремиться к доброжелательности не надо, состояние должно наступить как бы само собой. Надо просто не раздражаться – вот и весь секрет. Еще нельзя лениться и если уж на то пошло, спину необходимо держать ровно, но при этом не чувствовать неудобства.

– Это как? – усмехнулся Адриан. – Держать спину ровно, не лениться и одновременно не о чем не беспокоиться? Да еще и сохранять доброжелательность?

– Никто не обещал, что дхьяна – это как субботний пикник. Но и в тягость она не должна быть. Собственно говоря, это такое состояние, где понятие легкости обременяет настолько же, как и понятие тяжести. Поэтому и лень, и стремление одинаково неуместны.

– Даже на словах звучит нереально.

– Для современного закомплексованного европейца – да. Но мы же обитатели исконной буддистской территории, разве забыл? Механизм буддизма заложен в наших генах, нужно лишь запустить его, при этом не особо стараясь. Проще говоря, необходимо полное бездействие, но для начала это бездействие нужно перестать осознавать. Только в таком случае оно наступит естественно.

– Проще говоря? – иронично переспросил Адриан.

– Ну смотри. Мы же не осознаем большинства действий, которые совершаем. Чешем бровь, хватаемся за ногу в месте ушиба или, что сложнее, разгибаем колени, когда встаем. Надо научиться любые действия в период погружения в дхьяну контролировать как осознанные.

– Что, прости, контролировать?

– Хотя бы свое желание продумать вот эту только что произнесенную тобой фразу. Разомкнуть губы, напрячь голосовые связки и лишь потом произнести. И каждое из этих поддействий осознавать.

Адриан молчал.

– Фиксируешь обдумывание ответа? – поинтересовался Саша без улыбки.

– А если я пальцем захочу пошевелить?

– Давай начнем с главного, – предложил Саша. – Чтобы контролировать собственные намерения, нужно начать с действия, наименее подверженного контролю. Догадался с какого?

Адриан отрицательно помотал головой.