Подлые Богатенькие Парни

— Кудри — это здорово, — отвечаю я, пытаясь выдавить улыбку. В глубине души я задаюсь вопросом, есть ли что-нибудь, что я могла бы надеть или сделать, что изменило бы ситуацию сегодня вечером. Я думаю, что нет. Потому что внутри я всё равно останусь бедной. В конце концов, у меня всё равно не будет частного самолёта или нескольких островов в грёбаном Карибском море. — Делай всё, что хочешь; я не сильна в причёсках и макияже.

Миранда издаёт тихий взволнованный звук, допивает шампанское и наливает нам обеим ещё по стакану.

Жаль, что я не могу его выпить.

У меня такое чувство, что мне это понадобится, чтобы пережить сегодняшний вечер.

Спуститься к пляжу несложно, вдоль него установлены фонари на солнечных батареях, которые придают извилистой, посыпанной галькой дорожке тёплое жёлтое свечение. Пробираться вниз на шпильках, которые принесла мне Миранда, нелегко, и я уверена, что выгляжу так, будто уже напилась к тому времени, как мы добираемся до костра.

Полагаю, это не имеет значения, поскольку, похоже, все остальные здесь уже действительно пьяны.

— Мэнди! — кричит рыжеволосая девушка, размахивая руками, как будто она под кайфом. В моей старой школе она, возможно, и была бы. Здесь… она всё ещё может. Вместо этого она, спотыкаясь, подходит к Миранде, держа туфли на каблуках в одной руке, характерные красные низы Лабутен заметны даже в мерцающем оранжевом свете костра. Подошвы потёрты, а обувь мокрая и покрыта песком. Не раздумывая ни секунды, девушка бросает их в кучу другой дорогой дизайнерской обуви, как будто это шлёпанцы из «Волмарт» или что-то в этом роде. — Я так рада, что ты здесь. Тристан спрашивал о тебе.

— Ага, — говорит Миранда, прикусывая нижнюю губу и поглядывая на меня. Кажется, она из-за чего-то нервничает, но я не собираюсь спрашивать, рядом с рыжеволосой девушкой, стоящей с нами. Я знаю, что должна знать её имя, но даже при том, что я выучила наизусть весь список Голубокровок, я не могу точно вспомнить, кто она такая. Внутренний круг, конечно. Может быть, Анна? Или Эбигейл? — Я поговорю с ним позже. А пока укажи нам направление к напиткам?

Рыжая слишком пьяна, чтобы обращать на меня внимание, или, может быть, она просто не узнаёт меня с копной больших шоколадных кудрей и в дизайнерском платье. Она указывает нам на стол, наспех заставленный стеклянными бутылками и стаканчиками. Сегодня вечером здесь нет никакой наёмной прислуги, и начинает казаться, что вечеринка богатых подростков — это почти то же самое, что вечеринка бедных подростков, только с гораздо лучшим алкоголем.

— Я приготовлю нам что-нибудь выпить, — говорит Миранда, таща меня за запястье к столу. Она отпускает меня и начинает готовить какую-то смесь, пока я стою там и ёрзаю, обшаривая глазами пляж в поисках потенциальных хищников. В конце концов, я привыкла к тому, что за мной охотятся.

Мой позаимствованный наряд слишком тесен и короток, чтобы быть удобным, и я ловлю себя на том, что оттягиваю ткань спереди. Я чувствую себя в нём не в своей тарелке, как будто играю роль кого-то другого, кого-то, кто носит облегающие платья и туфли от Маноло Бланик, и устраивает вечеринки с детьми сверхбогатых.

— Ух ты. Похоже, ты уже воспользовалась моим советом, — раздаётся позади меня протяжный голос, скрипучий, хрипловатый и сексуальный. От этого звука у меня мурашки бегут по коже, но когда я оборачиваюсь, то вижу Зейда Кайзера, стоящего там в чёрных плавательных шортах, без рубашки и ботинок, его тело подтянутое и мускулистое, все эти твёрдые плоскости отражают красно-оранжевый свет костра.

— Прости, что? — спрашиваю я, моё сердце бешено колотится, когда я смотрю на его волосы цвета морской волны и изумрудные глаза. У него больше татуировок, чем я думала, включая ту часть груди, которую я мельком заметила в понедельник. В полумраке трудно сказать, что это такое, но я не собираюсь подходить на шаг ближе и выяснять. Я уже на взводе и жду нападения. Если бы я была Марни Рид из средней школы, я бы, наверное, рассыпалась в прах при одном взгляде Зейда. Его глаза сузились до щёлочек, а рот — просто жёстокая рана на лице.

— Теперь ты и одета как Работяжка. Повезло тебе. Но я всё равно хотел бы узнать цену. Сколько за трах? — мои щёки пылают, а ноздри раздуваются, но я не собираюсь терять хладнокровие, только не из-за чего-то настолько бессмысленного. Тем не менее, я не могу справиться с беспокойством, скручивающим мой желудок, и смущением, пробирающимся вверх по затылку.

— Тебе недостаточно иметь спортивные машины, частные самолёты и особняки? Тебе тоже нужно добавить немного жестокости в эту смесь? — спрашиваю я, но Зейд уже кружит вокруг меня, его глаза изучают каждый мой изгиб. Моё платье кажется слишком коротким, слишком тесным, вырез слишком низкий, но я стою с прямой спиной, ожидая, когда он потеряет интерес и уберётся ко всем чертям. Теперь я сильнее из-за того, через что мне пришлось пройти, но я не непобедима. Я всё ещё хочу верить, что в мире есть добро. Зейд чертовски усердно старается, чтобы убедиться, что я изменю своё мнение по этому поводу.