Подмастерье палача

После столь необычного предложения я долго и многословно благодарил Анри, а тот в ответ благосклонно кивал в такт моим похвалам. После чего мы выпили, теперь уже вместе, за успех нашего дела, а затем отправились к дому бывшего лейтенанта городской стражи. Я шел рядом со счастливым Анри и думал о том, что ведь он в действительности чувствует себя честным и благородным, отблагодарив человека, который спас ему жизнь, чужим добром.

Процесс передачи дома не занял много времени, так как был решен и согласован в мэрии, и передача ключей была скорее дань традиции, правда, при этом владелец должен был убедиться, что дом, пока стоял без хозяина, не ограбили подчистую. Впрочем, подобное могло заботить лишь обычного покупателя дома, но не Анри, доверенного человека Тристана Л’Эрмита, главы королевской судебной и уголовной администрации.

Сначала переступил порог новый хозяин дома, а вслед за ним зашли чиновники и писец. Последним вошел я. Новый хозяин дома быстро прошелся по комнатам, а когда убедился, что все в полном порядке, отдал деньги чиновникам для городской казны, после чего те удалились.

– Походи по комнатам, посмотри, может, тебе что-то понравится, а потом поговорим, – сказал мне Анри, садясь в резное кресло, стоящее в гостиной. – Я буду здесь.

Коротко кивнув, я отправился осматривать дом. Судя по тому, что новый хозяин дома не пошел вслед за мной, он уже был здесь. Некоторые шкафы и сундуки были открыты, и заглянув внутрь, можно было увидеть одежду и обувь. На втором этаже, в спальне хозяина дома, я нашел только десяток баночек и пузырьков с духами и притираниями, зато в кабине на стенах висели доспехи и оружие, вот только кольчуги там для меня не нашлось.

«Может, прихватить какой-нибудь меч?» – мельком подумал я, глядя на тройку мечей, висевших веером на стене, но стоило мне отвести от них взгляд, как мысль исчезла. Подошел к гобелену с изображением четырнадцати человеческих фигурок. Одни из них отображали человеческие пороки, а другие – достоинства. Неожиданно в коридоре послышались шаги, а затем на пороге показался Анри.

– Понравился? – поинтересовался он.

– Просто интересно.

– А мне очень нравится этот гобелен. Он называется «Семь добродетелей и семь грехов». Гнев, гордыня, печаль, прелюбодеяние, сребролюбие, тщеславие и чревоугодие, которым противостоят кротость, любовь, смирение, терпение, умеренность, усердие, целомудрие. Все это знают, но до сих пор ведутся споры между богословами и теологами о том, по какому пути должен идти человек, чтобы сохранить свою бессмертную душу: сосредоточиться на борьбе с грехами или просто следовать добродетелям…

Я с некоторым удивлением посмотрел на него, так как он открылся для меня с неожиданной стороны. Увидев это, он усмехнулся и неожиданно спросил.

– Удивил тебя?

– Честно говоря, да.

Я ожидал, что он пустится в дальнейшие разъяснения, попытается еще чем-то удивить меня или похвастаться, но вместо этого он спросил:

– Ну что? Ничего не присмотрел для себя?

– Нет. Я снимаю комнату…

– Знаю, у вдовы пекаря Бове. Даже, наверно, могу сказать, что у тебя лежит в сундуке. Пара нижнего белья, шоссы, две рубашки, камзол и плащ. Угадал?

– Не совсем, сударь. Плаща у меня нет, зато есть праздничный костюм.

– Да ты богатый человек, Клод Ватель, – засмеялся Анри, которого еще не отпускало хорошее настроение. – Меч не нужен?

– Нет, благодарю.

– Тогда пошли. Хочу тебе кое-что показать.

Спустя несколько минут мы вошли в комнату, где хранился гардероб бывшего хозяина. Анри подошел к большому сундуку, откинул крышку, порылся в груде вещей и вытащил на свет плащ с капюшоном, подбитый мехом какого-то животного.

– Ты сказал, что у тебя плаща нет, так вот, держи. Почти новый. Мех выдры, так что не промокнешь, – он снова засмеялся.

«Плащ, это хорошо, – подумал я, взяв в руки подарок, – вот только у Анри уж больно хитрое выражение на роже. Неужели какой-то сюрприз приготовил?»

Подойдя к другому сундуку, он достал из кармана ключ, щелкнул замком и откинул крышку. Я подошел поближе. Сверху лежал наряд, вот только он не морщился складками, как обычная, свернутая одежда. Анри бросил на меня внимательный взгляд: понял ли я его секрет?

– Тайная броня?

– Догадался. Держи, твое.

Положив плащ на табурет, я взял в руки камзол из темно-синего бархата. Он был тяжелым, не менее шести-семи килограммов весом. Положив его на крышку стоящего рядом сундука, я начал прощупывать его изнанку. Все оказалось очень просто: внутри была искусно вшитая в верхнюю одежду мягкая кожаная куртка с короткими рукавами, обшитая металлическими пластинками. О такой куртке я думал в свое время, но не в сочетании с верхней одеждой. Бархат был не только сильно потерт, но и зашит в двух местах.

«Отличная идея. Закажу себе новый, только посажу на пуговицы. То, что мне нужно».

– Как тебе? – с некоторым бахвальством в голосе спросил меня Анри, заметив, как у меня загорелись глаза.

– Просто не хватает слов благодарности…