Подменыш

Когда Эмма и Аполлон садились в поезд Линии А, они находились в таком возбуждении, что не обратили внимания на других пассажиров. Они даже не заметили, был ли в вагоне еще кто-то. Эмма отказалась сесть и вцепилась в один из поручней, Аполлон встал рядом, чтобы она могла перенести часть веса на него. Двери вагона закрылись, поезд с шипением тронулся, и они услышали, как совсем юный парнишка крикнул:

– Время шоу, леди и джентльмены, время шоу!

– Время шоу! – повторили сразу три голоса.

Эмма застонала. Аполлон не знал, что стало тому причиной – боль от схваток, или она увидела, что четверо мальчишек начали танцевать в вагоне. Группа молодых людей, в основном в возрасте от пятнадцати до девятнадцати лет, работала в Нью-Йоркском метро, как на карнавалах на Среднем Западе. Один занимался записями – музыка была такой громкой, что заглушала стук колес; трое других танцевали брейк, модифицированный для вагонов метро. Парни неплохо зарабатывали на Линии А, но никогда не оказывались так далеко в центре. Обычно они выступали на перегоне от 59-й улицы до 125-й, достаточно долгая поездка, чтобы каждый из команды успел показать все свои трюки и получить вознаграждение от пассажиров. Но сегодня они оказались на Чамберс-стрит, поздно вечером, как раз в тот момент, когда Аполлону и Эмме требовалось немного покоя. Парни сгрудились в дальнем конце вагона, спиной к Аполлону и Эмме. Казалось, прежде чем приступить к обычному шоу, они решили немного потренироваться.

– Это невыносимо, – сказала Эмма, когда поезд мчался к следующей остановке.

– Я попрошу их выключить музыку, – сказал Аполлон, но, как только он сделал шаг в их сторону, она схватила его за руку и потянула обратно.

– Меня стошнит, если я и дальше буду стоять, – сказала она.

Поезд выехал из туннеля и подкатил к станции «Канал-стрит». Только теперь Аполлон в первый раз оглядел вагон и обнаружил, что в нем не более десяти человек, считая четверых танцоров.

– Если твой мужчина не может это сделать… – спокойно начал один из парней, как актер, репетирующий роль.

– Оставь его дома! – ответили трое других.

Аполлон понимал, что они не успеют выйти из вагона и пересесть в следующий, пока открыты двери. Он не собирался рисковать, ведь у Эммы могли в любой момент возобновиться схватки. Получалось, что им придется вытерпеть все представление до конца.

– Черные парни оголяются? – спросил лидер парней.

– Нет, только расслабляются! – хором отозвались остальные.

Эмма покачивалась, стоя на месте и надув щеки, потом она поднесла одну руку к губам. Аполлон прижался к ней, чтобы поддержать, пытаясь понять, что они станут делать, если ее стошнит. Кого оставшиеся в вагоне несколько пассажиров будут ненавидеть больше – танцоров или пару, перепачканную рвотой? О, Нью-Йорк.

На Западной Четвертой улице Аполлон осторожно опустил Эмму на угловое пластиковое сиденье. Но, как только она села – и весь ее вес начал давить на копчик, – она снова качнулась вперед, и ее лицо напряглось. Сидеть было больно, но, если она встанет, ее вырвет, а им ехать еще десять остановок.

Эмма посмотрела на Аполлона, и в ее глазах появилось слегка отсутствующее выражение.

– Почему ты ничего не ел, кроме хлеба? – спросила она. – Ты знаешь, как там хорошо кормят?

Шутки – это хорошо. Никому и никогда не удавалось пошутить во время схваток. Аполлон снял куртку, скатал ее в шар и подложил Эмме под спину. На платформу с противоположной стороны подошел местный поезд Линии С. Двери открылись, и пассажиры устремились к поезду Линии А. Вагон, только что практически пустой, наполовину заполнился людьми.

Как раз перед тем, как двери закрылись, вошли еще трое пассажиров: мать с двумя детьми, девочкой лет девяти и малышом, спавшим в коляске. Она увидела Аполлона и Эмму – двух взрослых потных людей – и быстро окинула взглядом вагон.

– Время шоу, леди и джентльмены, время шоу! – кричали парни.

Женщина опустила плечи, сдаваясь. Танцоры переместились к центру вагона, и их музыка каким-то непостижимым образом стала еще громче. Большая часть пассажиров вела себя так, словно ничего не происходило, не играла громкая музыка, а четверо молодых парней не совершали невероятные акробатические трюки; впрочем, несколько человек начали возмущаться, когда поезд тронулся с места.

Женщина с детьми покатила коляску к местам, расположенным напротив Аполлона и Эммы, что-то сказала своей девятилетней дочери по-испански, и та последовала за ней. Девочка села на свободное место и вытащила из сумки книгу. На мгновение Аполлон подумал, что эта женщина могла находиться в библиотеке Форт-Вашингтон в тот день, когда он познакомился с Эммой. Невозможно, невероятно, но ему захотелось выхватить книгу из рук девочки, чтобы посмотреть, есть ли внутри печать.