Поднебесная

— Это же пустыня Таркан! — с отчаянием произносит Капель. — Люди погибают там!

— Тем больше причин для нас остаться с вами, — отвечает Хвань. И прибавляет: — Мы купили для вас пипу на базаре сегодня утром. В дорогу!

Полгода или чуть больше заняло путешествие по Шелковому пути через пустыни, а потом — вверх по узким горным перевалам до Сардии. Они не погибли. Хотя Капель почти наверняка погибла бы без них. Оказалось, что Цинь может ездить на верблюде.

На них нападали дважды, но атаки отбили. Случались песчаные бури. Вторая стоила Сы Таню правого глаза, но с ними ехал лекарь (предводитель каравана оказался опытным), он прикладывал мазь и бинтовал глаз, и Тань выжил. После этого он носит на глазу повязку. Капель говорит, что теперь он похож на бандита древних времен.

Они с Чжун Ма к тому времени уже не носят черные одежды. Сняли после того, как выехали из третьего и последнего гарнизона в Коридоре Каньшу. В этой точке империя действительно осталась у них за спиной.

Примерно в то же время она приняла еще одно решение.

— Мое имя — Заира, — сказала она им.

У нее во рту появляется вкус весенних черешен, когда она произносит его. И все они с этой минуты называют ее так, и за глаза тоже, на удивление легко.

В конце очень долгого пути, опаленные солнцем и измученные, они минуют последние участки песков и скал и выезжают на зеленые пастбища, окруженные горами. Когда она в первый раз видит коней, «божественных коней» (они все еще немного ее пугают), то понимает, что она дома.

Прошло девять лет. Ее мать и отец живы. И все братья и сестры, кроме одного. Здесь мало блеска и нефрита, но меньше пыли и шума. Их нет совсем. Купцы едут в обе стороны, на восток и часто теперь на запад (там зарождаются новые государства). Со временем ей удается продать, одно за другим, свои украшения. Катайская работа высоко ценится к западу отсюда, узнает она. Небо голубое, и горный воздух совершенно не похож на тот, в котором она жила в Синане, где дует желтый ветер и живет два миллиона душ.

Поразительно, но в ее семье есть маленькие дети. Звучит музыка. Она приучает себя не бояться коней и в конце концов садится на одного из них верхом. Момент, который невозможно забыть. Есть печаль, есть воспоминания.

Цинь остается. Сначала его с радостью приняли в доме ее отца, потом — в ее доме. Хвань остается. Она достаточно богата, и ей нужен управляющий, чтобы вести хозяйство.

Чжун Ма уезжает домой. Он молод, гордится своим путешествием и тем, что он — каньлиньский воин. Она дает ему с собой письмо. Это письмо она пишет долго. Печаль, воспоминания…

Сы Тань остается. Она выходит за него замуж. У одного из их детей, зеленоглазой девочки, только с более темными волосами, чем у матери, большой талант к музыке. Она овладела всеми двадцатью восемью строями пипы еще до того, как ей исполнилось двенадцать лет.

Мир, иногда думает Заира, может преподносить удивительные дары…

Глава 27

Бицан шри Неспо не был счастлив в той маленькой крепости над Куала Нором, но пока он не мог бы с чистой совестью утверждать, что его «обходной маневр», как он сам его назвал, чтобы выбраться оттуда, улучшил его жизнь.

Его идею, как поступить с конями, подаренными катайцу, одобрили. Бицан получил повышение, и теперь подразумевалось, что он напрямую связан с дворцом в Ригиале, что явно было полезно. Теперь он находился в гораздо большей крепости.

С другой стороны, он не занимал ясного положения в здешней иерархии, а это вызывало неловкость и неприязнь к нему. Его ранг был выше, чем у дольше прослуживших офицеров, но он находился здесь только для того, чтобы ждать одного конкретного человека или послания от него, из-за границы.

Он также знал, каждое утро, на протяжении каждого дня, и каждый вечер долгого лета, что об этом думает его отец.

В основном, потому что его отец был комендантом крепости Досмад. Той самой, куда послали Бицана ждать возможного прибытия катайца, которому подарили абсурдно огромное количество сардийских коней.

Бицан не знал, кто был только что назначен комендантом этой крепости, когда сделал свое хитрое предложение насчет коней. Одно из (многих) неудачных следствий пребывания в такой отдаленной крепости.

Это был неприятный сюрприз.

Отец совершенно категорично не одобрял этот царский подарок. Он считал его причудой безумца. Но так как в Тагуре невозможно было произнести нечто подобное, комендант крепости Неспо изливал гнев на своего недостойного сына. Который теперь случайно оказался под его началом и который, очевидно, предложил поправки к этому подарку, увеличив вероятность его успеха.

Кони находились здесь же, в Досмаде, в больших загонах вне стен крепости. Их нужно было кормить и поить, регулярно выгуливать, следить за их здоровьем. Отправка коней с изъянами на восток плохо отразилась бы на Тагуре, как дали понять коменданту Неспо, а это, в свою очередь, могло иметь для него плохие последствия, в связи с приближающимся уходом на покой.