Подневольный Рут

— Пока держать вас с Гроном вместе. Когда вы оба поправитесь, вас телепортируют в охраняемую заповедную зону, чтобы воссоединить с населением Гэндри. Будут приложены все усилия для создания оптимальных условий, благоприятствующих спариванию, и если тебе что-то потребуется в этом отношении, пожалуйста, сообщи нам об этом. Я понимаю, что для тебя это слишком личное, но, пожалуйста, помни о всеобщем благе. Мы говорим о будущем целой расы. Я признаю, что ты более разумна и продвинута, чем я ожидал. Возможно, ты сможешь помочь нам в наших усилиях по спасению вымирающего вида и в наших исследованиях народа Гэндри. Но это можно обсудить позже. В данный момент тебе еще что-нибудь нужно?

— Я пленница? — спросила Рут.

Что-то в лице Т'Лакса напугало ее, но, когда он заговорил, в его голосе послышалось удивление.

— Мы в космосе. Никто из нас не может покинуть корабль, если ты это имеешь в виду. Я уверен, что ты никогда прежде не сталкивались с нашими технологиями, поэтому я сомневаюсь, что ты представляешь серьезную угрозу. Я не вижу причин держать тебя взаперти, как тогда, когда тебя выкрали из дома. Тем не менее, я надеюсь, что ты будешь приветливым гостем и не злоупотребишь нашим гостеприимством. То, насколько ты важна для нас, полностью зависит от того, насколько ты важна Грону. Если ты решишь, что больше не хочешь иметь ничего общего ни с ним, ни с каким-либо другим Гэндри, то у нас больше не будет причин вести с тобой переговоры.

Рут распознала в его словах угрозу. Будь хорошей девочкой, делай то, что мы хотим, и с тобой будут хорошо обращаться. Только ослушайся нас и тебя выкинут в открытый космос.

— Я хочу помыться, а потом увидеть Грона, — заявила она.

Глава 22

У инопланетян не было душа, но Рут смогла договориться о ванне с водой и, самое главное, о мыле. Она полюбила своеобразный шампунь и кондиционер, и была на шаг ближе к тому, чтобы почувствовать себя прежней. Она соорудила из куска ткани сносную тогу и позволила отвести себя туда, где они держали Грона.

Это определенно был их медицинский отсек. Рут последовала за инопланетянином в огромную комнату со множеством прозрачных шкафов, заполненных припасами, и странными аппаратами, занимающими большую часть пространства. Все было примерно на три фута ниже человеческого роста, хотя потолок был достаточно высоким для Рут, она могла стоять ни обо что не ударяясь.

Посреди комнаты на большом койке, окруженной специальными подпорками, под ярким светом лежал Грон, все еще без сознания. Рут поспешила к нему и с облегчением обнаружила, что цвет его лица уже не такой бледный и теперь он дышит легче. Странная серебристая манжета обвивала его руку там, где была колотая рана. В комнате были и другие инопланетяне, по-видимому, врачи, которые с интересом наблюдали за ней. Рут понимала, что на этом корабле ее будут изучать каждую секунду, особенно когда она будет с Гроном. От этого у неё зудела кожа. Ей хотелось выгнать их всех из комнаты, но она даже не знала, смогут ли они ее понять, а то, как они открыто пялились на нее, наводило на мысль, что они не станут ее слушать. Может ей удастся изловить их и вышвырнуть отсюда?

— Мы будем давать ему наркоз до тех пор, пока не доставим вас в охраняемую заповедную зону, — сказал один из инопланетян, но она не смогла определить, кто именно.

— С ним все будет в порядке? — спросила Рут, нежно проведя пальцами по руке Грона, которая снова стала тёплой.

— Он вне опасности, — ответил один из врачей-пришельцев.

Рут боялась прикоснуться к нему, она понимала, что это нелепо, после того, как занималась с ним любовью, но воспоминание о том, как он умирал у неё на руках холодный и неподвижный всего несколько часов назад, было все еще пугающе свежо в ее памяти, и она боялась, что если прикоснётся к нему, может каким-то образом вернуть его в это состояние. Но, когда ее пальцы коснулись его кожи, ничего не произошло, поэтому она осмелела и позволила себе сжать его руку так крепко, как только могла.

— Можно мне остаться с ним? — спросила она.

— Конечно.

— Наедине? — инопланетяне переглянулись, и Рут заскрежетала зубами. — Вы можете запереть нас, — предложила она с надрывом в голосе. Ей хотелось лечь рядом с Гроном и чувствовать, как бьется его сердце, как вздымается его грудь при каждом вдохе. Она хотела всем своим телом почувствовать, что он жив, хотела поговорить с ним, хотя он был без сознания, и все равно не понимал ее, просто на случай, если он узнает ее голос, который его утешал. Она не хотела, чтобы в это время за ней наблюдали и фиксировали ее действия. Ей не хотелось возвращаться в камеру или превращать эту комнату в таковую, но ей хотелось уединения. Рут просто хотела быть рядом с Гроном, неважно могла она выйти из комнаты или нет. Она все равно не бросит его.