Поднятые на белой кошме. Ханы казахских степей

Понятно, конечно, что власть хана лишь в редких случаях достигала описанной выше полноты. В ряде случаев хану приходилось делить верховную власть с какими-либо другими политическими силами внутри государства или с отдельным, наиболее могущественным членом „золотого рода“ (этой теме посвящена специальная работа: Трепавлов, 1991, с. 249–278). В истории чингизидских улусов были периоды, когда одновременно правило даже несколько соправителей. Так, после смерти золотоордынского хана Менгу-Тимура (по одним известиям в 1280 году; по другим — в 1282 году), внука Бату, на престол воссел его брат Туда-Менгу. Сыновья Менгу-Тимура, Алгу и Тогрыл, и сыновья Тарбу, брата Менгу-Тимура, Тула-Буга и Кунчек, по словам Рашид ад-Дина, „свергли Туда-Менгу с престола под тем предлогом, что он помешанный, и сами совместно царствовали пять лет“ [Рашид ад-Дин, т. 2, с. 83].

Однако здесь следует особо подчеркнуть, что как приведенный пример „совместного царствования“ четырех Чингизидов вместо здравствующего хана Туда-Менгу (ум. в 1287 г.), так и известные исторические примеры двоевластия являются лишь следствием практического развития конкретных событий, каждого данного обстоятельства и не отражают таким образом норму политического порядка в Еке Монгол улусе и государствах Чингизидов (Золотой Орде, государстве Чагатаидов, Хулагуидов). Нормой политического порядка в Еке Монгол улусе и государствах Чингизидов было единовластие; все случаи двоевластия и „совместного царствования“ нескольких Чингизидов следует рассматривать как отступление от этого порядка.

Словом, перечисленные выше права и функции царствующего хана были общие. Реальная же власть каждого отдельного хана была персональна и в значительной степени зависела от его личностных качеств и индивидуального обаяния, так сказать, от его царственного облика. Тут мы подошли к излюбленной средневековыми историографами теме — образ идеального государя. Для полноты сведений приведу основные положения их учения; думаю, что они будут прочитаны без скуки.

Удел царей — управлять своим государством; а „дело престола и царства — дело трудное“, говорится в источниках. Поэтому важно, чтобы цари, превосходя прочих людей положением, превосходили их также величием. А величие государей заключается в превосходстве их высокой природы, что проявляется в ряде признаков. Разные средневековые авторы как мусульманские, так монгольские и китайские, писавшие о чингизидских улусах, дают примерно одинаковый перечень ханских пороков и добродетелей. Добродетели: мужество, доблесть, справедливость, щедрость, великодушие, благоразумие, удачливость, умение вникать в связь обстоятельств и измерять собственные силы, слушать одинаково хорошее и плохое, слова правды и лжи и т. д. В источниках, соответственно, два типа правителей: первый — образцовых, пользовавшихся особой популярностью благодаря своим положительным качествам; второй — непопулярные, ставшие одиозными, правители.

В первую группу можно включить, например, Хайду, Мухаммада Шейбани-хана, его племянника Убайдулла-хана, хана казахов Касима, его сына Хакк-Назар-хана и т. д.

Хайду (ум. в 1301 г.) — сын Каши, внук Угедей-хана. Как установил В. В. Бартольд, он был фактическим основателем самостоятельного монгольского государства в Средней Азии и, по общему мнению средневековых авторов, отличался исключительной храбростью, щедростью, справедливостью; с дарованиями полководца Хайду счастливо соединял холодную расчетливость политика. Сын и внук алкоголиков, он отличался едва ли не от всех Чингизидов тем, что, по словам его современника Рашид ад-Дина, никогда не пил ни вина, ни кумыса.

Убайдулла-хан (правил в Бухаре с 1352 г., стоял во главе всех узбеков с 1533 г., умер в 1539 г.) — сын Махмуд-султана, сводного брата Мухаммада Шейбани-хана, завоевателя государства Тимуридов. Он был прост в обращении, по-царски щедр, в битве превосходил всех храбростью; обладая военными талантами и будучи настоящим вождем кочевых узбеков, Убайдулла-хан свободно владел арабским и персидским языками, на которых писал стихи и прозаические трактаты, равно как и на своем родном тюрки. Он считался идеальным правителем в духе мусульманского благочестия.

Характеристики Мухаммаду Шейбани-хану, Касим-хану и другим, пользовавшимся особой популярностью государям, будут приведены дальше, во второй главе настоящего исследования. Здесь достаточно лишь отметить, что, согласно представлениям эпохи, идеальный правитель — это тот, кто, говоря словами Шараф ад-Дина Али Йазди (ум. в 1454 г.), является „в одно и то же время бичом своих врагов, идолом своих солдат и отцом своих подданных“.

Ко второй группе (непопулярные, ставшие одиозными правители) можно отнести, например, Тимур-Малик-хана, Азиз-хана, Шах-Бурхан-хана и т. д.