Подонок, ты будешь думать, что меня больше нет. Книга 2

Мои слова являлись сплошным преувеличением. Я не соглашалась быть его. Только сказала, что дам Винченсо себя. Да и этот разговор произошел меньше двух суток назад. Но я хотела утихомирить бесноватость Медичи и показать, что его игрушка останется верной. Правда, этими словами лишала спокойствия себя. Унижала и разбивала на части уже и без этого израненную гордость. Ведь, по сути, сейчас обещала Медичи, что кроме него меня никто не коснется, в то время, как он прекрасно трахался еще и со своей невестой. Хотя, может у него было еще сотни любовниц.

После моих слов Винченсо замер. Это длилось недолго. Может, всего лишь секунду, но мне показалось, что Медичи хотел ответить на мои слова, вот только сразу передумал. Вновь набросился поцелуями на мою шею и руками скользнул под кофту. Гладил плоский животик и за талию до хруста в позвонках прижимал к себе.

Мои мысли сжигали сознание и передавали этот огонь телу, делая кожу воспаленной и поэтому каждое прикосновение Винченсо я ощущала особенно остро. Его руки дразнили и сминали. Доводили до иступления и ввергали в мои личный апокалипсис, в котором мне невыносимо сильно хотелось, чтобы Винченсо не останавливался.

Он завел руку мне за спину и одним легким движением расстегнул лифчик, после чего, его вместе с кофтой, поднял до ключиц. Толкнул меня в плечо, заставляя лечь на стол и навис сверху.

— Мелкая… — прохрипел. Одну мою грудь сжал в руке, а второй коснулся губами. Грубо покусывал сосок, жадно обводил его языком и вбирал в себя, заставляя тело выгибаться от острых импульсов. Пожирал мою душу и подчинял тело.

Винченсо потерся о меня вставшим членом и я сдавленно простонала. Стало невыносимо душно и жарко. Теперь каждый новый вдох давался с трудом, царапая горло и разрывая грудную клетку. Медичи сущий дьявол. Так просто, несмотря на плескающуюся во мне ненависть к нему, лишал разума и доводил до сумасшествия, давая уловить новую грань бешеных ощущений. И я тонула в них. Наполняла ими легкие и самовольно захлебывалась. Вместе с этим внутренне загибалась.

Мне было безумно хорошо и от этого невыносимо больно…

"Ромола, ты хотя бы понимаешь от чьих рук получаешь удовольствие?" — сама себе задала вопрос.

Да, понимала. Я стонала под тем, кто меня чуть не уничтожил. Да и сейчас Винченсо мной просто пользовался. Он девушек ни во что не ставил. Даже свою невесту он не ценил, раз спал со мной. Для него девушки лишь безликие игрушки и я лишь одна из них.

— Черт, хочу… Мелкая, я тебя бл*ть так хочу… — прошипел мне в губы. Жарко и жадно. Накрыл мои губы своими и языком практически насиловал рот так, словно действительно желал меня одну и от голода был готов сожрать без остатка.

Я сорвалась — хотела выплеснуть в Медичи свои эмоции, надеясь, что они будут рвать его так же отчаянно, как и меня. Пальцы вплела в волосы Винченсо и сжала их. Неумело, но так безумно ответила на поцелуй, до крови прикусывая его губу. Выдрала края идеально выглаженной рубашки из брюк и рукой скользнула под нее, начиная царапать рельефный торс, бока и мощную спину.

Винченсо, почувствовав мой отклик, резко отстранился. От рванных и глубоких вдохов его грудь вздымалась, а мышцы казались напряженными до предела. Своими затуманенными глазами он скользнул по мне, особенно всматриваясь в лицо. Будто пытался понять, что сейчас происходило у меня в голове. Бесполезно. Я и сама этого не могла этого осознать.

Выдержать этот взгляд Винченсо слишком сложно и я, в какой-то невнятной попытке отвлечь его внимание, руку, которую все еще держала под его рубашкой, опустила вниз. Провела ею внизу живота и пальцами слегка забралась под ремень.

Медичи ничего не сказал. Все еще не отрывая от меня своего взгляда, шумно выдохнул, а потом вновь поцеловал. На этот раз поцелуй не долгий, но сумасшедший. Вновь возвращающий в нас безумие.

Винченсо вновь отстранился. Кофту и лифчик, которые все еще были задраны до моих ключиц, он вовсе сорвал и бросил куда-то в сторону, после чего взял меня на руки и снял со стола. Коленями поставил на один из диванчиков, стоящих вдоль стены и начал расстегивать свой ремень, а потом и ширинку.

Он достал возбужденный член и положил на него мою ладонь, сверху продолжая придерживать своей огромной ручищей. Таким образом он не давал мне возможность отстраниться.

— Давай, Ромола, возьми его в рот, — голос дрогнул от возбуждения и вызвал во мне новую дрожь.

Я не торопилась делать то, что он хотел. Некоторое время, высоко подняв голову, смотрела в глаза Медичи и чувствовала, как кожа на ладони, которой я сжимала его член, горела. В это мгновение почему-то не чувствовала ненависти или злости. Лишь будоражащее, неконтролируемое возбуждение.

— Винченсо… — прошептала. Хотела что-то сказать, но все слова застряли в горле. Не разрывая зрительного контакта, я облизала в миг пересохшие губы, при этом практически касаясь кончиком языка горячей головки. Чувствовала его безграничное напряжение, возникшее от желания. Еще немного и посыпятся искры.