Подонок, ты будешь думать, что меня больше нет. Книга 2

Очень быстро он потащил меня к дому. Я даже пару раз чуть не упала, но, когда мы зашли в здание и оказались в холле, Винченсо остановился. Я сразу поняла почему, ведь, как и он, увидела несколько мужчин. Один из них особенно сильно выделялся. Высокий, статный и хмурый. Наверное, лет пятидесяти, но на свой возраст он выглядел очень хорошо. Это была та строгая красота, которая была подвластна далеко не всем мужчинам его возраста.

Мужчина окинул нас пронзительным взглядом. Думаю, даже дураку было понятно, что такими растрепанными (особенно я) мы с Винченсо были не потому, что гуляли по саду. Наш вид так и кричал: «Они только что занимались сексом».

Мужчина сдвинул брови на переносице и, пока он смотрел на меня, я почувствовала себя как-то неприятно. Подавляюще. Особенно стало не по себе, когда он посмотрел на мои порванные колготки. Но, уже вскоре он обратил свое внимание на Винченсо. Мне показалось, что они сцепились взглядами.

— Я вижу, что ты неплохо проводишь время, — сказал мужчина, отмечая то, что рубашка Винченсо все еще была расстегнута.

— А я вижу, что ты, отец, как всегда любишь внезапные визиты.

Глава 21 Холод

Я раньше видела Адриано Медичи на фотографиях, но сейчас, из-за собственной растерянности и внезапности ситуации, сразу его не узнала. Только после того, как Винченсо назвал его отцом, я поняла, кто стоял передо мной.

Не отрывая своего взгляда от мужчины, я шумно выдохнула и сильнее сдвинула ноги. Мой внешний вид был весьма плачевным и, в принципе, мне было плевать, что обо мне подумают, ведь, учитывая все, что со мной происходило за последнее время, меньше всего я волновалась о мнении окружающих, но все равно посчитала, что будет не очень хорошо, если прямо сейчас перед доном Коза Ностры с меня спадут трусики. Медичи сильно порвал их и теперь на мне они держались на честном слове. Да и хорошо так сползли по бедрах, пока Винченсо тащил меня в дом. Приходилось придерживать их ногами.

Пока я вела нешуточную борьбу со своим нижним бельем, Громадина разговаривал с отцом.

— Учитывая происшедшее с Каморрой, ты должен был понимать, что я приеду, — дон Медичи встал с кресла, на котором до этого сидел и сделал несколько шагов в сторону своего сына.

— Твое присутствие не обязательно. Я сам могу разобраться с этой ситуацией, — мрачно ответил Винченсо.

— Я вижу, как ты с ней разбираешься, — мужчина поджал губы, после чего опять посмотрел на меня. Ну и угнетающий же у него взгляд. Как-то неприятно стало. Тяжело. — Это ее сестра?

Винченсо сразу ничего не ответил. Он снял с себя пиджак, после чего накинул его мне на плечи, таким образом скрывая мое мятое платье и частично закрывая рванные колготки.

— Нам нужно поговорить. Наедине, — сказал он своему отцу. — Я отведу ее и вернусь.

Сжав мое запястье, Винченсо повел меня в сторону лестницы. Теперь я не вырывалась. Не было смысла. Разве что я старалась идти очень осторожно. Опять-таки, не хотела, чтобы с меня спало нижнее белье.

— Твой отец знает обо мне? — хмуро спросила, когда мы поднялись на второй этаж. Сделала вывод по последнему вопросу дона Медичи. Правда, судя по нему, он знал так же и про смерть из-за чего считал меня Фелисой.

Сейчас вспомнила про слова Батисты. Он говорил о том, что отец Винченсо приезжал в Бергамо, когда парень думал, что хоронили меня.

— Знает, — Винченсо завел меня в спальню. Достал телефон и набрал, как я поняла, Мистера Порно. После того, как немец и еще двое мужчин подошли к моей двери, оставаясь в коридоре, Медичи наклонился ко мне и сказал:

— Я вернусь позже. Продолжим с того момента, на котором остановились.

— Да пожалуйста. Мне все равно, — постаралась сделать скучающий вид, таким образом пытаясь показать, что Медичи мне безразличен и его угроза меня мало волновала.

Нечто мне непонятное сверкнуло в глазах Винченсо. Попыталась всмотреться в черные зрачки, но ничего рассмотреть не успела. Медичи опять сжал волосы, чтобы я не смогла отвернуться и поцеловал, буквально насилуя мой рот. С особой жесткостью и саднящей грубостью. Мне бы стоило от этого опять начать негодовать, но, нет, я какого-то черта вновь начала теряться, чувствуя, как коленки стали подгибаться. Ромола, да возьми же себя в руки!

— Поверь, я сделаю так, что тебе не будет все равно, — прошептал, разрывая поцелуй. Резко развернулся и пошел прочь, с грохотом захлопнув за собой дверь.

Я еще некоторое время неподвижно стояла на месте. Прерывисто дышала и часто моргала, а потом вяло поплелась в сторону ванной комнаты.

Я всегда легко вспыхивала и потом с трудом успокаивалась. Сейчас все было иначе. Злость и негодование, которые буквально десять минут назад бушевали во мне, резкой волной сошли и растворились, оставляя после себя жгучую горечь.