Подполковник никому не напишет (СИ)

На котором продолжали умирать люди. Чудом, уцелевший при бомбёжке "ишачок", выруливший на взлётную полосу из клубов дыма, прятавшего его от немецких бомбардировщиков, оказался точно на линии огня и длинная, почти во всю ленту пулемётная очередь, вдребезги разнесла целлулоидный колпак "фонаря" истребителя, навылет прошив весь фюзеляж и как ножом обрубив рули высоты. Из пробитого пулей маслобака струйкой хлестнуло горящее масло и, попав под трассу следующего пикировщика, И-16-ый взорвался, смешно кувыркнувшись на сломанное крыло. Оксану вновь опрокинуло волной тяжёлого маслянистого воздуха с жёстким привкусом резиновой гари, от которой так саднило и першило в горле. Но и лёжа в траве, ещё влажной от утренней росы, она ясно видела, то от чего хотелось отвести глаза. Два "мессершмитта", на бреющем полёте, расстреляли расчёт зенитного счетверённого "максима" - обритых наголо солдат-первогодок, тщётно пытавшихся вставить в затвор пулемёта новую патронную ленту. Две длинные пулемётные очереди оставили лежать рядом с Оксаной три тела убитых, так похожих в смертельной своей неподвижности на куклы, сломанные капризным ребёнком. Голый по пояс мужчина, который стоял на крыше дощатой караулки, беспорядочно стреляя в воздух из ручного пулемёта, слетел вниз, рассечённый пополам прямым попаданием снаряда малокалиберной авиационной пушки. Оксана закричала, увидев его подброшенную в кровавых брызгах выгоревшую на солнце пилотку.

Оглушённая криками, грохотом взрывов и непрерывной стрельбой она встала и, шатаясь, побрела по опустошённому внезапным налётом аэродрому. Оглядываясь на пылающую караулку где ещё кто-то продолжал стрелять вверх, она старалась держаться проволочного заграждения, чтобы не заблудиться в клубах дыма. Сашка точно побежал на взлётную полосу, на взлётку туда, где разливалось фонтами оранжевое пламя.

"Юнкерсы" и "мессершмитты" проходили над её головой так низко, что можно было различить чёрные кресты на голубых плоскостях с жёлтой окантовкой Люфтваффе. Иссечённый пулями воздух пронзительно визжал в ревунах немецких бомбардировщиков, которые поспешно перестраивались для своей последней атаки. Самолеты, набрав высоту, сорвались в пике, и новые пулемётные очереди взлохматили свинцом выжженный дёрн Торжеуцкого аэродрома. Пикировщики парами, стремительно падая на крыло, неслись вниз к земле. Пилоты снова приникли к прозрачной пластине крестовины прицела в поисках своей последней цели.

Волна огня опалила кожу Оксаны, и она замерла в ужасе, забыв о падающей с небес смерти - из клубов чёрного, низко стелющегося над землёй дыма, как из небытия, появился пылающий силуэт человека, сгоравшего заживо. Огненный призрак, пропитанный запахом бензина, будто возник из горячего, дрожащего как поверхность воды, воздуха. Яркое оранжевое пламя большими каплями стекало с его широко расставленных рук, на которых неровными полосками рвалась горящая кожа. Живой факел слепо брёл вперёд навстречу Оксане, каждым своим шагом сжигая сочную зелёную траву, отравляя воздух вонью горящих юфтевых сапог. Пули прошивали раскалённый воздух вокруг него, но проходили мимо. Сгорающий издавая хриплый нечленораздельный вой сожжёнными голосовыми связками, опустился на колени перед Оксаной, стараясь пылающими руками дотянуться до её босых ног. Она ясно видела подвижные, меняющие очертания от огня пальцы с лохмотьями обугленной кожи на остатках чёрных суставов. Оксана смотрела на эти оплывающие от огня, тянувшиеся к ней пальцы, не в силах посмотреть в лицо сгорающему заживо. Пули рвали вокруг него пыльными фонтанчиками дёрн, но опять проходили мимо.

Оксана резко развернулась, собрав остатки сил, и побежала прочь от этого огненного призрака, упавшего на колени немым изваянием, в котором не осталось ничего человеческого. Она бежала, огибая распластанные тела убитых, пачкая свои босые ноги в ярко-красной крови, в обилии пролитой сегодня на Торжеуцком аэродроме. Пара "Юнкерсов" стремительно заходивших в пике у неё за спиной, открыли пулемётный огонь, расстреливая мечущихся по взлётному полю людей. Длинная пулеметная очередь, самым своим "краешком", наконец добила сгоравшего заживо, оборвав на модуляции его нечеловеческий вой.

Но эхо этого крика ничто не могло заглушить. Оксана нырнула в клубы пыли и дыма, и не оглядываясь побежала прочь. "Юнкерсы" противно жужжа, вышли из пике, уступая очередь для атаки истребителям, чертившим круги в небе над аэродромом. Все четыре "мессершмитта" синхронно полыхнули вспышками выстрелов и к земле понеслись трассы, мерцающие фотоблицами в продымленном воздухе. И от этих ровных пунктирных линий нельзя было убежать.