Подсечное хозяйство, или Земство строит железную дорогу

Комнаты, въ которыхъ работаютъ на пользу отечества правители губернскихъ канцелярій, малымъ чмъ отличаются отъ такъ-называемыхъ присутствій разныхъ присутственныхъ мстъ: нтъ въ нихъ только зерцала на стол, покрытомъ краснымъ сукномъ съ золотою бахрамою, да меньше креселъ вокругъ стола, да изображеніе государя не во весь ростъ, а поясное. За столомъ сидлъ правиель канцеляріи въ форменномъ вицъ-мундир, мущина лтъ за тридцать, съ правильными чертами лица, съ небольшою окладистой бородой, съ круглыми, пухленькими щеками и съ здоровымъ, пріятнымъ цвтомъ кожи; но съ выраженіемъ въ лиц очень похожимъ на то, которое бываетъ на фигурахъ вывсокъ цирюленъ, которымъ, т. е. фигурамъ, пускаютъ кровь и которымъ отъ этого совершенно не больно, но отвороченное въ сторону лицо силится показать, что фигур очень и очень больно. Прежняго времени чиновники, неуклюжіе, плотные, наивно-суровые по виду, но на самомъ дл очень простые и ученые на мдные гроши, — теперь, увы! почти исчезли даже въ провинціяхъ, сохранились разв при архивахъ, а ихъ мсто заняли образованные, молодые, элегантной вншности чиновники, съ печатью усталости, задумчивости, скорби на лиц. Печать эта пропадаетъ, когда чиновникъ у себя дома, когда онъ на балу танцуетъ или любезничаетъ съ хорошенькой дамочкой, превращается въ боле пріятный видъ при доклад у губернатора, при разговор съ вліятельными лицами; но у себя — въ канцеляріи печать усталости и скорби непремнно есть почти у всякаго чиновника и при томъ въ усиленныхъ размрахъ, такъ что искусственность ея бросается въ глаза, придаетъ молодымъ жрецамъ емиды и администраціи отталкивающій видъ, сообщаетъ что-то гнетущее просителямъ, наводитъ безотчетный страхъ и косноязычность на мелкихъ, имъ подвдомственныхъ чиновниковъ….

— Э-что? спросилъ правитель канцеляріи, повернувъ лицо къ жандарму и мимолетно осматривая вошедшихъ.

Жандармъ молча подалъ пакетъ. Правитель канцеляріи распечаталъ его, прочиталъ медленно бумагу, вынутую изъ пакета, и, обратившись къ спутнику жандарма, сказалъ скорбно-снисходительнымъ голосомъ:- садитесь, причемъ рука его указала небрежно на одно изъ стоящихъ у стола креселъ.

Спутникъ жандарма слъ на указанное кресло, слегка кивнувъ головою.

— Э-кто тамъ? повелительно-внятно, но не громко, произнесъ правитель канцеляріи.

Явился тотъ же бойкій молодой чиновникъ.

— Послать за полицеймейстеромъ и подать свчу! тихо, но внушительно сказалъ правитель канцеляріи.

— Слушаю-съ! отвтилъ бойкій чиновникъ и вышелъ.

Правитель канцеляріи началъ что-то писать, тотъ же чиновникъ явился со свчой, поставилъ ее на столъ, посмотрлъ на всхъ и скрылся; потомъ опять явился, посмотрлъ на всхъ и опять скрылся. Правитель канцеляріи продолжалъ писать; жандармъ, вытянувшись, стоялъ неподвижно; его спутникъ сонно и устало смотрлъ на правителя; свча тускло горла; маятникъ стнныхъ часовъ не въ тактъ аккомпанировалъ скрипу пера правителя, а солнечные лучи, врываясь чрезъ боковыя окна, наполняли комнату радужными столбами, въ которыхъ, чуть замтно, двигались маленькія пылинки.

— Довольны имъ? нежданно для пріхавшихъ раздался тотъ же голосъ правителя, который при этомъ, не отрывая лица отъ бумаги, рукою давалъ знать, что вопросъ относятся къ жандарму.

— Доволенъ, пробасилъ жандармъ, замтно вздрогнувшій и схватившійся рукою за свою шашку.

— А вы? съ тмъ же видомъ, голосомъ и жестомъ, направленнымъ къ спутнику жандарма, сказалъ, немного погодя, правитель.

— Очень! послдовалъ хриплый отвтъ со стороны спутника жандарма.

Правитель канцеляріи кончилъ писать, вложилъ написанное въ конвертъ, написалъ адрессъ, запечаталъ конвертъ и отдалъ его жандарму.

— Больше ничего не будетъ, можно отправляться, ваше благородіе?

— Да, нехотя отвтилъ правитель.

Жандармъ ушелъ, правитель канцеляріи началъ перелистывать лежавшія предъ нимъ бумаги, спутникъ жандарма еще боле сонно сидлъ въ кресл. Вошелъ полицеймейстеръ въ полицейско-капитанской форм, съ круглымъ, немного обрюзглымъ лицомъ, съ небольшими, быстрыми голубыми глазками, около которыхъ, начиная съ точекъ наибольшей выпуклости щекъ, отчетливо свтились налитыя кровью жилки, и такъ какъ кровь въ жилкахъ была не артеріальная, то и жилки имли не красный, а ржаво-синій колоритъ.

— Добрый день, Петръ Ивановичъ! сказалъ полицеймейстеръ грубо-женскимъ голосомъ, подойдя въ правителю, кланяясь почтительно и какъ-то на бокъ и робко подавая руку.

— Э-здравствуйте!.. Садитесь, подавая руку и медленно приподнимая голову отъ бумагъ, сказалъ правитель канцеляріи, при чемъ выраженіе лица его приняло немного мене усталый видъ. — Вотъ это и до васъ относится, подавая бумагу полицеймейстеру, сказалъ правитель посл короткаго молчанія.

Полицеймейстеръ принялъ изъ рукъ правителя бумагу и медленно, два раза прочелъ ее.

— Къ намъ на жительство изволили пожаловать? оглядывая сидвшаго въ кресл, сказалъ полицеймейстеръ. — Гд же вы изволили остановиться?

— Еще не знаю, также хрипло отвчалъ пріхавшій.

— У васъ здсь есть родные?

— Нтъ никого.

— То, вроятно, есть родственники, или хорошіе знакомые?

— Нтъ и такихъ.