Подселенец

— Можем, но не будем, потому как это пойдёт вразрез с другим договором, заключённым между нашим ведомством и Департаментом по налогам и сборам лет так шестьдесят назад. А никто из наших не будет подставляться из-за одной души против душ всех сотрудников вышеуказанного департамента, которые мы в любом случае получаем по умолчанию, при условии соблюдения вышеуказанного договора. Так что сами понимаете… Нет, долларов сто могу ссудить, если нужно, конечно. Из своих личных.

— Переживу, спасибо, — я снова задумался.

Как назло, в голову ничего приемлемого не лезло. Только какие-то юношеские фантазии, навеянные неограниченным количеством гормонов. Блин, как не вовремя чёрт этот появился, если б знать да подготовиться…

— А вот если я, к примеру, Шерон Стоун трахнуть захочу или ещё секс-бомбу какую?

Чёрт немного смутился.

— Ну… Нет, можно, конечно, в принципе, только тут ведь какой нюанс? То, что Стоун сейчас уже вобла высушенная — это отдельный вопрос, но если посмотреть на проблему шире… Ну хорошо, пожелаешь ты Джоли или ещё какую-нибудь знаменитость. Устроить, конечно, можно, — чёрт как-то незаметно перешёл на "ты", — но ты что, серьёзно думаешь, что ты один такой? Или я? Знаешь, сколько нас таких среди вас работает, и каждый второй из вас мечтает с какой-нибудь знаменитостью переспать. Да если б мы всё это выполняли, знаменитостям этим пришлось бы с постели не вставать, не кинозвёзды бы они уже были, а шлюхи последние, так что у меня и коллег моих существует негласное соглашение такие желания не выполнять. Опять-таки половина из звёзд всяких — наши клиенты, а беспорядочные половые контакты со всеми их фанами договорами не предусмотрены. За исключением рок-звёзд, конечно.

— То есть с рок-звездой могу? — оживился я.

— Легко, — кивнул чёрт. — Хочешь, я тебе Томми Ли или Осборна прямо сейчас подгоню?

— Да нет…

— Вот и я о том.

Немного помолчали.

— Насчёт вечной жизни как? — робко поинтересовался я.

— У меня что, на лбу написано "идиот"? Как я тогда твою душу получу?

— Ага… А как насчёт того, чтоб не стареть никогда и умереть молодым и здоровым?

— Легко. Хочешь прямо сейчас? — чёрт заметно оживился.

— Нет! — в панике крикнул я.

— Да ладно-ладно, — замахал руками чёрт, — ты же сам предложил.

Ещё немного помолчали.

— А вот если б я во все азартные игры всегда выигрывал?

— Можно, — согласился чёрт, — только ведь зарежут тебя через неделю-другую где-нибудь в Атлантик-Сити или в Вегасе. Надо тебе такое счастье?

Молчание затягивалось.

— Выпьешь чего? — наконец спросил я.

— Легко, — согласился чёрт, — наливай давай.

— А что, на чертей разве алкоголь действует? — удивился я.

— Так ведь ты если не нальёшь, так и не узнаешь никогда…

Примерно через час, когда в бутылке "Абсолюта" полоскалось уже где-то на донышке, а мои окурки из-под "Парламента" закономерно заменили копчёные рижские шпроты в их родной банке, чёрт уже вовсю плакал у меня на плече.

— Вот ты считаешь, Лёха: чёрт-чёрт, он того — высшая сила какая-то… А ты думаешь, нам, чертям, легко? Вот мне легко?!! — чёрт начал заводиться. — У меня мама — ангел, между прочим, потому и я — такой урод. Ты думаешь, почему я тебе про все последствия твоих желаний рассказывал? Потому что я добрый и честный такой? Так ведь нет же. Я — злой, потому как чёрт. И на последствия желаний твоих мне должно быть наплевать с трёх Вавилонских башен. Но не могу, потому что — генетика. Ничего почти мне от мамаши не досталось, только патологическая честность. И хотел бы соврать, да не могу. Все наши надо мной смеются, ни один без добычи никогда не возвращался, только я — за четыреста лет ни одной души. И сейчас глухо. Ну что я могу тебе за душу предложить, чтоб безболезненно и для тебя, и для всех? Что у меня есть своего? Костюм, портфель и канцтовары, их нам при поступлении на службу дарят, типа, безвозмездно. Хочешь ручку вот? Классная ручка — сноса ей нет. Или карандаш? Не ломается никогда, хоть под кузнечный пресс его засовывай. Или ластик? Даже чернила стирает… Эх, да что с вами, людьми, говорить — кратковременные вы, недолговечные. Лучше споём. Степь да степь круго-о-о-ом, путь далёк лежи-и-и-ит…

А ведь и вправду неплохой вроде парень. А душа… Ну что такое душа, если человек страдает? Хоть он и чёрт, конечно…

…Если честно, отсутствия души я не замечаю, как раньше не замечал и её присутствия. Может, потом когда-нибудь икнётся, а пока живу, как жил. Зато у меня есть ластик. Он мне по большому счёту не нужен, потому как я и не пишу ничего и не рисую, но сам ластик мне нравится. Красивый такой, красно-чёрный, с рисунком в виде короны, рогов и языков пламени. Мне нравится.

Про зайчика Савелия

— Ёжик, ёжик!!!

Ёжик Егорка недовольно завертелся на подстилке из сухих листьев и даже попытался зарыться поглубже в наивной надежде, что надоедливый тонкий голосок снаружи угомонится и оставит его в покое. Как бы не так.

— Ёжик! Ну, Ёжик же!