Подсказчик

У Александра Бермана детей не было. Он пытался завести их и подверг жену искусственному оплодотворению. Но ничего не вышло. Возможно, поэтому он обрушил свою ярость на те несчастные семьи. Возможно, он мстил им за свое бесплодие.

«Нет, это не месть, – думала Мила. – Тут что-то другое». Она, в отличие от прочих, не желала останавливаться, хотя толком и не понимала почему.

Машина подъехала к мотелю, и Мила вышла, поблагодарив полицейского, который ее подвез. Он кивнул в ответ и стал разворачиваться, оставив ее одну посреди гравийной площадки, опоясанной лесом, на который выходили окна бунгало. Дул холодный ветер, и единственным светом была неоновая вывеска, предлагавшая свободные номера с платным телевидением. Мила направилась в свое жилище. Все окна были темные.

Она здесь единственная гостья.

Проходя мимо комнатки сторожа, заметила в полутьме голубоватое свечение включенного телевизора. Он работал без звука, и самого сторожа на месте не было. В туалет, наверно, пошел, подумала Мила и двинулась дальше. Хорошо, что ключи она не сдавала, а то пришлось бы ждать, когда вернется сторож.

В руках у нее был бумажный пакет с сегодняшним ужином: кола и два тоста с сыром. А еще в сумке баночка мази, которой она потом намажет обожженные пальцы. Изо рта в ледяном воздухе шел пар, и Мила заторопилась, стуча зубами от холода. Ее шаги по гравию были единственным звуком, нарушавшим ночную тишь. Ее бунгало было последним в ряду.

«Присцилла», – повторяла она мысленно. Ей вдруг пришли на ум слова Чана, судмедэксперта: «Я думаю, он убивал их сразу, без колебаний, так как не считал нужным сохранять им жизнь дольше положенного. Способ убийства одинаковый у всех жертв. Кроме одной…» Доктор Гавила попросил его пояснить, и Чан, вперив в него взгляд, ответил, что шестой пришлось еще тяжелее.

Эта фраза стала для Милы наваждением.

И не только потому, что шестая девочка заплатила более высокую цену, чем остальные. «Он искусственно замедлил кровопотерю, чтобы смерть была долгой. Не иначе хотел насладиться зрелищем». Нет, тут что-то иное. Отчего убийца изменил свой modus operandi? Как и тогда, на совещании с Чаном, Мила почувствовала щекотку в основании шеи.

До бунгало оставалось всего несколько метров, и она сосредоточилась на этом ощущении, уверенная, что на сей раз уж точно сумеет его ухватить. Погруженная в свои мысли, она споткнулась о какую-то неровность на земле.

И тут она услышала шорох.

Быстрый шорох за спиной мгновенно рассеял ее размышления. Шаги по гравию. Кто-то копирует ее поступь. Идет шаг в шаг, чтобы подкрасться незаметно. Стоило ей споткнуться, преследователь сбился с ритма и обнаружил себя.

Мила не растерялась и не замедлила шаг. Звук шагов преследователя снова совпадал с ее шагами. Предположительно он где-то метрах в десяти от нее. Мила начала перебирать варианты. Пистолет доставать из кобуры бесполезно: если он вооружен, то успеет выстрелить первым. Сторож, подумалось ей. Комнатка была пуста, а телевизор работал. «Может, от него уже избавились. И теперь моя очередь?» До порога бунгало два шага. Надо решаться. И она решилась. Выбора все равно нет.

Порылась в кармане в поисках ключа и быстро проскочила три ступеньки. Дверь открылась со второй попытки; сердце ухнуло куда-то вниз – и вот она уже в комнате. Она вытащила пистолет, протянула руку к выключателю. Загорелась лампа у кровати. Мила не двинулась с места, вытянувшись как струна, придавив дверь плечами и до предела напрягая слух. «Не напал, однако», – подумала она. Ей почудились шаги по дощатой площадке под навесом.

Борис говорил ей, что здесь для всех дверей один и тот же ключ, – хозяину надоело менять замки, поскольку неплательщики уезжают, забрав с собой ключ. «Тот, кто шел за мной, тоже знает это? Возможно, у него есть ключ, как и у меня». Она решила: если он попытается войти, она сможет захватить его врасплох.

Согнув колени, она соскользнула на заляпанный палас и ползком добралась до окна. Оперлась на стену и вытянула руку, чтоб открыть его. Петли застыли от холода. С трудом она все-таки сумела распахнуть одну створку и поднялась на ноги. Одним прыжком она очутилась на улице, снова в темноте.

Перед ней был лес. Верхушки высоких деревьев раскачивались синхронно, ритмично. Сзади мотель окружала бетонная дорожка, соединявшая между собой все бунгало. Мила вышла на нее, пригнувшись и стараясь уловить любое движение вокруг себя. Быстро миновала соседнее бунгало и еще одно. А затем остановилась в узком пространстве, отделявшем один домик от другого.

Теперь надо высунуться, нужно увидеть, что делается под навесом ее бунгало. Однако это риск. Она обхватила пистолет обеими руками, усиливая нажим; про боль от ожогов она совсем забыла. Быстро сосчитала до трех, сделала три глубоких вдоха и выглянула из-за угла с нацеленным стволом. Никого. Не может же быть, что все это ей причудилось? Она уверена, кто-то ее преследовал. Кто-то, умеющий бесшумно двигаться за мишенью, скрывая звук своих шагов.

Хищник.