Подсолнух

На входе за стойкой сидел суровый охранник с глубокими морщинами, но весьма поджарый. Он тотчас насторожился, видимо, за годы работы научился чуять преступные мысли за километры. Мужчина поднялся и оперся на стойку локтями. Русик стал ему объяснять что-то невнятное, называя Татьяну новой артисткой, которая пришла в первый рабочий день. Охранник перекинул суровый взгляд с парня на девушку и присмотрелся. Та испуганно кивнула. Но охранник не сдался и пролистал грязную тетрадь, исписанную разными ручками, а затем взялся за служебный телефон. Русик прикрыл рукой глаза в жесте отчаяния, вызвав в охраннике еще больше подозрений.

Но тут Татьяна уверовала в судьбу, ибо тяжелые двери открылись, и за ними появилась высокая изящная фигура Муравьевой в бежевом кашемировом пальто и шелковом кремовом платке, из-под которого выступала прядка непослушных белых волос. Такая дорогая элегантность взрослила ее. С первого взгляда она казалась уже состоявшейся примой, знающей себе цену, а не юным потерянным дарованием, только начинающим балетный путь. Однако лицо выдавало реальный возраст и неопытность. Первой мыслью Татьяны было: «Похорошела».

Балерина смотрела только вниз, поэтому Татьяне пришлось ее окликнуть. Русик, увидев возлюбленную, тут же онемел и превратился в оловянного солдатика, тающего изнутри под жаром любви.

— Таня? — с придыханием спросила Муравьева, раскрыв широко глаза, и окаменела.

Все замерли, даже охранник. Татьяна тоже не могла двинуться. Это была слишком внезапная встреча для плана, в котором содержалось пять запасных вариантов. В груди все тряслось, словно тысячи маленьких гномиков колотили кувалдами по стенкам ребер. Татьяна скрутила руки в замок и с силой сжимала пальцы, пытаясь привести себя в чувство.

— Ничего себе, — прошептала Муравьева.

Очень медленно на ее лице проступила улыбка.

— Таня! — воскликнула она во весь голос и подошла к ней. — Рада тебя видеть! Куда ты пропала?

Татьяна смутилась и обхватила рукой себя за шею. Русик так и не двигался, только маленькие глазки живо бегали по кругу. Девушка мешкала с ответом. Муравьева резко посмотрела на часы и вздохнула.

— Черт! — с досадой произнесла она. — Мне пора бежать. Спектакль. Давай, встретимся, поговорим нормально?

Она с надеждой посмотрела на Татьяну. Та только теперь смогла выдавить улыбку и сглотнула.

— Только отцу моему ничего не говори! — предупредила она отчаянно.

— Что? — удивилась сперва Муравьева, а потом с раскрытым ртом откинула голову назад и усмехнулась. — Да я его даже не знаю.

Она посмотрела Татьяне в глаза открыто и честно. Та кивнула, поджав губы.

— Давай, свой номер.

Муравьева достала из глубокого кармана пальто смартфон.

— Лучше ты мне, — ответила Татьяна.

Они снова встретились глазами. Муравьева на секунду задумалась, но не стала задавать вопросов и продиктовала номер.

— Когда ты свободна? — спросила Татьяна.

— В понедельник выходной, — начиная шагать к турникету, ответила балерина, оборачиваясь с широкой улыбкой на лице. — Давай, вечером где-нибудь в центре. Буду ждать звонка!

Татьяна снова закивала, провожая ее взглядом. Муравьева прошла всего в метре от Русика, отчего тот весь встрепенулся, но не смог двинуть даже пальцем. Татьяна заметила, как он с наслаждением вдыхает запах ее духов с закрытыми глазами, и улыбнулась. Муравьева быстро пропала за углом коридора. Татьяна оттащила друга от поста охраны и вывела на холодную улицу.

— Ну, вот, теперь у тебя есть телефон, — самодовольно проговорила девушка и показала ему экран смартфона.

— Погоди-погоди, — залепетал Русик, часто моргая. — Ты хочешь сказать, что на этом все?

Он посмотрел на нее сердито. Татьяна опешила.

— У тебя есть ее номер! — развела она руками.

— Как будто она мне ответит! Ты должна с ней встретиться, — настойчиво, почти командным тоном, проворчал Русик. — И меня заодно познакомить. А так дела не делаются.

Он скрестил руки и отвернулся вбок, спрятав под нахмуренными бровями взгляд. Вид у него был надутый и негодующий. Татьяна закатила глаза и тоже скрестила руки, встав в позу. Постояв так с минуту, парень резко переменился в лице и взмолил, схватив девушку за острые локти.

— Тань, ну, помоги! Это должна быть любовь всей моей жизни! Это судьба! Судьба сначала подарила мне тебя, чтобы ты помогла мне заполучить ее!

Парень посмотрел наверх, как древнеегипетский жрец при обращении к богам, ожидая то ли небесной кары, то ли небесного благоденствия. Татьяне было забавно за ним наблюдать. До этого Русик всегда казался ей таким ленивым, мало в чем заинтересованным, практичным и рациональным, а тут над ним внезапно разверзлись небеса и спустили сверху любовь всей жизни. Но он смотрел так наивно, так искренне кривил лицо в отчаянии и так истинно надеялся на нее, что отказать стало невозможно.

— Ладно, — тяжко вздохнув, сдалась девушка и отвела глаза в сторону.

В глубине души ей и самой хотелось встретиться с Муравьевой, чтобы узнать, как у Вадима дела, хотя она сильно боялась услышать в ответ веселое «отлично».