Подсолнух

Татьяна смотрела на третий от себя стол, за которым дружно смеялись Вадим, Алиса, Дэн и его помощница. Когда она взбиралась на подиум, Вадим рассказывал какую-то, явно смешную, историю, потому что постоянно посмеивался сам и заражал других. Татьяна с любопытством смотрела на него, будучи не в силах стянуть улыбку с лица. Потом компания разразилась хохотом. Она продолжала танцевать и глазеть на них.

Подсознательно девушка пыталась привлечь внимание Вадима. Все тело на уровне инстинктов и рефлексов подчинялось этому желанию. Танцовщица извивалась на максимуме своих возможностей, активнее крутилась вокруг шеста, задирала ноги в идеальном шпагате, выставляла в сторону компании попу, выпячивала в красивых изгибах корпуса грудь, и стреляла глазами в парня. Поначалу он посматривал на нее украдкой, просто отвечая непроизвольно на каждый ее меткий выстрел, потом начал приостанавливать взгляд на секунды и щуриться, сдерживая ухмылку, а потом и вовсе уставился на нее в ответ, открыто, нахально и во все глаза.

Татьяне нравилось видеть, как возгорается в нем желание. Она почувствовала, что все еще имеет маленькую власть над ним. Хотя бы такую. В его глазах возбуждение перемешивалось со злостью. Парень смотрел с усмешкой, презрительно, но при этом не мог оторваться, жадно прохаживался глазами по ее телу сверху вниз и снизу вверх, разглаживая взглядом каждый изгиб. Пламя особенно возгоралось, когда она демонстративно раздвигала ноги, раскрывая натянутые внутренние мышцы бедер, или вставала к нему спиной, наклонялась, и выпячивала ягодицы, тряся ими под музыку. Затем обвивала шест рукой и ногой, крутилась вокруг своей оси, медленно сползала с вожделением. Возбуждение нарастало и в ней, как сообщающийся сосуд, в ответ на его возбуждение. Это было одновременно волнительно и немного страшно. Она боялась, что выйдет за рамки дозволенного, не удержится, набросится на него, потому что неизмеримо сильно соскучилась и хотела его зверски. Но так прошли отведенные ей двадцать минут, и пора было покидать подиум. Вадим проводил ее взглядом до самой гримерки.

Когда Татьяна в следующий раз вышла в зал, за столом уже никого не было. Она начала искать их взглядом в толпе танцующих людей. Голов было много, мужских и женских. Все тряслись под музыку. Тела извивались и прыгали в пьяном угаре. Наконец, на глаза попалась растрепанная русая голова, выпирающая из общей массы. Вадим танцевал с незнакомкой модельной внешности, обхватив ее за талию. Возбуждение тут же пропало, сменившись обидой.

Татьяна продолжала следить, как он с закрытыми глазами трясет головой, хватает девушку за руки и крутит вокруг себя, как прижимает ее к себе вплотную, гладит по спине, хватает за попу. Девушка отвечала с такой же страстью, целовала парня в шею, стукалась лбом в упругую грудь, стискивала костлявые плечи. Он что-то шепнул ей на ухо. Девушка заулыбалась. В обнимку они стали продираться сквозь толпу к выходу. Проходя мимо подиума с Татьяной, Вадим нагло посмотрел на нее, ухмыльнулся и развел руками, как бы показывая, что она сама его вынудила. Она закатила глаза и демонстративно отвернулась.

«Как у вас все просто, — сердито подумала Татьяна, вяло двигаясь под энергичную музыку. — Ну, и катитесь!». Одно ей стало утешением, что Муравьева была для него одной из таких же мимолетных связей ей назло.

Глава 24. Веретено

Близился Татьянин день рождения. Она ломала голову сначала над тем, стоит ли его праздновать, а после — над тем, как. Самую большую проблему в этом составляли желание и невозможность пригласить на праздник Вадима. Времени на организацию чего-то интересного и масштабного не хватало, поскольку приходилось готовиться к вечеринке в честь Дня Космонавтики. Клубом снова планировалась большая танцевально-музыкальная постановка, где Татьяне отвели одну из главных партий. К тому же, Арина активно занимала ее своей работой. Впрочем, девушке это нравилось даже больше, чем репетировать с танцовщиками под руководством Светы. Коллеги все еще сплетничали и относились к ней, как к продажной и беспринципной выскочке, которая помимо всего прочего решила соблазнить сына арт-директора, чтобы построить карьеру в клубе. Сначала ее это сильно напрягало, но Арина научила смеяться над этим. И Татьяна начала смеяться всем злыдням в лицо.

Девушка донимала своими муками выбора подходящей идеи для праздника всех, кто хоть немного готов был ее послушать. Адлия страдала больше всех, тем не менее терпеливо выдавала кое-какие варианты, но Татьяне они все не подходили. Лада предлагала только безумные, хоть и романтичные, которые Татьяна не только позволить, но и представить толком не могла. С Ариной разныться было невозможно, но ей девушка докучала просьбами как-нибудь свести ее с Вадимом, а точнее, заставить того прийти на день рождения.

— Подсолнух, ты совсем обнаглела? — возмущалась арт-директор, когда после встречи в рекламном агентстве подвозила Татьяну до школы рисования. — Думаешь, я враг собственному сыну?

Девушка стушевалась и отвернулась к окну.