Подсолнух

Дождь свалился на нее холодными крупными каплями, мгновенно замочив пальто и шляпу. Под ногами хлюпала грязная вода, с бульканьем стекающая по асфальту в канализацию. Татьяна шла сердитой походкой, злясь на себя за то, что согласилась принять помощь от Павлика, неосознанно подарив ему нелепую надежду. В груди все разрывало от ярости. Потому что она устала от постоянных подозрений в интимной связи с Ариной. Устала от неверия коллег в то, что Арина могла ее нанять не только ради собственной корысти. Устала от нежелательного внимания.

В эти моменты бесила собственная немощность и зависимость. Зависимость не только от Арины, но и от Вадима. Воспоминания о нем заставили сжаться сердце. В груди раздалась почти физическая боль. Не то, чтобы она о нем до этого момента не думала. Он всегда фоном висел в подсознании. Улыбался по-доброму. Иногда перед сном она внезапно вспоминала какой-нибудь короткий эпизод из тех немногих, что они провели вместе, и невольно улыбалась, а потом сразу хотелось плакать. И сейчас на глаза выступили слезы. Татьяна вспомнила, когда в последний раз его видела: улыбчивого, веселого, с подсолнухами, несущего их Муравьевой. Татьяна все еще находилась под его властью, хоть сама от него и сбежала. И не знала, как из этого выпутаться. Сердце не поддавалось логическим размышлениям. Его нельзя было убедить, что Павлик ничем не хуже, а, может, и лучше Вадима. Оно само выбирало ритм, заставляя в одном случае радоваться и трепетать, а в другом — скучать и съеживаться. Такое бессилие перед прошлым бесило до последнего нерва. Успокаиваться пришлось весь вечер.

Глава 14. Изъяны

Ручная колеровка далась Татьяне с трудом. На купленном ею метровом бруске почти не осталось живого места, когда, наконец, получился нужный оттенок. Процесс смешения красок требовал скрупулезности, полной фиксации всех действий и, главное, пропорций, а еще правильного освещения и четкого зрения. Запах краски разнесся на всю квартиру. Адлия, устав дышать отравляющей вонью, раскрыла окно нараспашку, укутавшись в пуховик, чтобы не мерзнуть. Татьяне тоже пришлось одеться потеплее. Мучения закончились лишь на третий день.

В благодарность за терпение Татьяна накупила Адлии пирожных из дорогой пекарни напротив их дома, мимо которой женщина всегда проходила со слюнками на губах, но никогда не позволяла себе там что-нибудь купить, называя представленные на витринах пышные и румяные пирожные «дразнилкой для желудка и только». Зато Татьянино угощение она слопала с большим удовольствием и почти все за раз за просмотром сериала. Даже зловоние красок ей не испортило аппетит. Девушка только улыбалась, с радостью наблюдая за тем, как Адлия сует в рот пирожное целиком.

Съездив в магазин и накупив побольше банок обоих цветов в нужной пропорции, Татьяна приехала в «Дэнсхолл» в середине дня. Она зашла через служебный вход. Было тихо, пусто и сыро. Вдруг резко раздался стон из зала. Девушка перепугалась и, на всякий случай, спряталась за колонну, что загораживала коридор, ведущий в служебные помещения и кабинеты, от танцпола. Стоны стали учащаться и становились все громче и как будто ближе. Татьяна залилась краской и непроизвольно хотела закрыть уши, как испуганный ребенок, но это только чуть-чуть приглушило звуки. Сконфузившись, она прислушалась.

Помимо женских стонов раздался мужской запыхавшийся голос. Он произносил пошлые словечки, которые, очевидно, разжигали в женщине больше страсти, ибо она почти перешла на крик. Такая неожиданная интимность происходящего сковала девушку, но заставила прислушаться на несколько секунд, которых хватило, чтобы узнать в стонах бархатный голос Арины.

Татьяна невольно ахнула и прижалась к колонне спиной вплотную. «Успокойся, ты же была с ней на кинки-вечеринке», — думала она, пытаясь сбить нарастающее волнение. Но то была специальная вечеринка в подходящем месте, а здесь — работа, где не предполагалось встретить занимающихся сексом людей. Ей стало страшно, что ее могут подловить на подслушивании и не так понять, но пока она в судорожном состоянии соображала, что делать, стоны и крики резко закончились. Уже через пару минут мимо колонны, не заметив Татьяну, пробежал статный шатен с вьющимися волосами в растрепанном виде и с самодовольной улыбкой на лице. В шатене Татьяна узнала бармена со стойки, возле которой танцевала, но тут же отвела взгляд, чтобы он не обернулся на нее. Следом в коридоре появилась Арина с опущенной головой, застегивая на ходу фиолетовое платье-пиджак. Волосы растрепались, локоны потеряли форму, помада размазалась по щекам и подбородку.

— Ты что здесь делаешь? — без всяких приветствий, даже визуальных, спросила арт-директор, резко остановившись напротив Татьяны.

— Я краску привезла, — смущенно ответила девушка, стараясь избежать испытующего взгляда женщины, но при этом непроизвольно желала разглядеть ее внимательнее, выискивая все больше следов недавнего страстного секса.

— Похвально, — хмыкнула Арина.