Когда-то давно мне, Чжуан-цзы, приснилось, что я бабочка, порхающая взад и вперед, настоящая бабочка, я наслаждался полетом в полной мере и не знал, что я Чжуан-цзы. Внезапно я проснулся и снова был собой, настоящим Чжуан-цзы. Теперь я не знаю, снилось ли мне тогда, что я был бабочкой, или я теперь бабочка, которой снится, что она — человек.
Столь тонкое философское сомнение никогда не приходило в голову Платону, который сделал вывод, что в управлении государством нет места снам и безумию. По мнению великого афинского философа, человек мог познать истину только в результате логического мышления, преимущественно с выведением идеальных форм реальности, способных выйти за рамки иллюзорной пелены внешних проявлений. Истина Платона — продукт строгих размышлений в часы бодрствования, а не видений, вызванных сном, нездоровьем или опьянением.
Аристотелю тысячелетняя традиция онейрической магии не помешала признать биологическую природу сновидений, одновременно удивительную и прозаичную. Главный ученик Платона указывал: наблюдаемые факты ценнее теории, то есть индукция превосходит дедукцию. Как и другие философы древности, Аристотель считал определяющим фактором в толковании снов переживаемое наяву — Фрейд спустя две с лишним тысячи лет назовет это дневным остатком. Таким образом, сон не точная копия реальности, память о прошлом, яркое непроизвольное воспоминание.
Между древнегреческой идеей логоса и верой в разум в эпоху Просвещения был длительный переходный период. Историческое влияние сновидений тогда сильно варьировалось — от огромного до незначительного. Сны сыграли ключевую роль в зарождении и развитии христианства — как мощный инструмент для раскрытия божественной воли.
Матфей в своем евангелии заявил о нескольких случаях, когда Бог с помощью снов защитил младенца Иисуса: послал трем волхвам предупреждение не возвращаться к Ироду, а идти обратно в свои страны и отправил ангелов, чтобы те наставляли Иосифа.
Именно во сне ангел убедил Иосифа принять Марию в жены. На то, что она забеременела до брака, что утверждала, будто зачала от Святого Духа, превратившегося в голубя, Иосифу не следовало обращать внимания. Ангел велел ему усыновить мальчика, так как он однажды искупит грехи человечества. Кроме того, сны Иосифа об ангелах Господа повлияли на его решение бежать в Египет, затем вернуться в Израиль и, наконец, отправиться в Галилею[58]
, чтобы защитить новорожденного мессию от гнева царя Ирода, который приказал убить всех младенцев мужского пола.О снах самого Иисуса никаких записей нет, но евангелия действительно содержат сообщение о сне, который мог изменить ход его жизни и, следовательно, истории. Иисуса привели к правителю Понтию Пилату, обвинив в том, что он «царь иудейский». По словам Матфея, жена Пилата отправила ему послание: «Не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него». Но толпа решила осудить Иисуса на распятие, и Пилат самоустранился.
Согласно
В исламе толкование снов всегда одобрялось. Пророк Мухаммед считал это духовным упражнением, благодаря которому происходит настоящее общение с Аллахом. В одном известном рассказе Мухаммеду приснилось, что он гнался сначала за стадом черных овец, а затем — за стадом белых. Через некоторое время оба стада смешались, и разделить их стало невозможно.
Черных овец истолковали как символ арабов, а белых — как «не арабов» и сделали явно политический вывод: ислам преодолеет этнические различия и распространится по всему миру.
В исламской истории сны появляются в контексте пророчеств и предсказаний; они часто используются для узаконивания правителей и решения конкретных вопросов (