Подстава

– На Деран лично я хотела уже около года, – продолжила разговор. – Один из моих парней как-то обмолвился, что в те места даже преступное сообщество не суется, а астероидные братства работают с деранской группировкой только через посредников. И я заинтересовалась. Очень. Это было как вызов, очередная невыполнимая миссия. Но шеф сказал категоричное «Нет». Так что мне оставалось только ждать подходящего момента, и заметь – я дождалась.

– И как? – голос Эриха теперь звучал глухо, даже немного устало. – Довольна?

И вот тут была одна маленькая деталь, на которую я обратила внимание не сразу – я ему все честно рассказывать начала. Я и вдруг не свойственная мне честность. Это напрягло, интуиция вообще верещала как истеричка со сломанным ногтем, а я продолжила отвечать.

– Довольна, – и это было правдой. – Это было тяжело. Даже невыносимо. Я не знаю, как и сколько времени буду отмываться от деранской вони, и скольких мозгоправов придется посетить, но я довольна, потому что троих я вытащила. Хотя бы троих. Из сорока девяти…

Мне почему-то очень хотелось сказать и о другом, о главном факторе моего довольства собой – я сделала, мать его, невероятное открытие. Направленные взрывы прорывали густой туман, плотным коконом окутывающий Деран, и позволяли пересылать сообщения, приземляться и улетать не только с территории космопорта, и в целом – я лишила Деран его туманной брони, его главного преимущества. Три жизни спасены – это супер, не спорю, но решена в целом вся деранская проблема – и вот это уже основательное достижение. И теперь деранская группировка доживает свои последние денечки, потому что за них возьмутся. Конкретно и основательно, и всем кто выжил, за преступления придется ответить по закону.

– Это не всё, – вдруг произнес Эрих. – Ты не договорила.

Посмотрела на него, и вдруг ощутила, как волоски поднимаются на затылке.

Жуткое очень ощущение, но еще более жутко становится от того, что я не могу понять – откуда это накатывающее чувство ужаса?!

– Продолжай! – требование, вновь заставившее содрогнуться воздух, сад, почву, весь корабль.

И я замечаю то, чего не видела ранее – Эрих напряжен, и настолько выматывается с этим своим вибрирующим голосом, что по виску потекла капля пота. И его взгляд на меня – жесткий, требовательный, абсолютно убежденный в неизбежности моего ответа.

В груди поднимается очередная волна абсолютно ненужной откровенности – сержант Страйк называл это «отрыжкой сыворотки правды»… вынуждена признать, что сходство есть. Потому что в горле ощущение накатывающей тошноты, и ощущение что сейчас реально стошнит… Стошнит правдой.

– Что с твоим голосом? – спросила, растеряв всю свою расслабленность, и сжимая ладони в кулак, чтобы не продолжить говорить то, что не следовало.

– А что ты чувствуешь? – раздраженно спросил Эрих.

Черт, сказала правду:

– Накатывающую паническую атаку.

Дагрэй замер, нахмурился, и переспросил:

– Что?

Ему хорошо было вопросы задавать, а я со своей нервной системой перестала справляться!

– Паническая атака, – прошипела, стараясь взять дыхание под контроль. – Симптомы: Необоснованное чувство страха, нарастающая тревога, затрудненность дыхания, головокружение, ускоренное сердцебиение, тошнота, озноб.

Проговаривая все это, я пыталась перенестись в свое ресурсное место – в класс психологии, где можно было просто сидеть за партой, не опасаясь, что земля под ногами рванет заложенной в ней взрывчаткой, стены класса взорвутся от попавшего снаряда, окружающие начнут подыхать из-за неисправности снаряжения, а болевой шок вгонит в состояние бессознательности в моменте, где помочь себе можешь только ты и никто другой.

– Мелани, – Эрих вдруг улыбнулся, – это последствия применения мною голоса, успокойся.

– Эрих, ты идиот?! – вопрос был задан на грани истерики, поэтому вообще без реверансов и деликатности. – Я из десанта, Эрих, ты реально думаешь, что я могу перепутать паническую атаку с чем-либо иным? Я – десант, чувак, мы психологию с восьми лет изучаем!

И на этом я подскочила. Адское состояние! Жуткое! Невыносимое! Когда все внутри кричит и воет «Опасность», когда хочется сорваться и бежать без оглядки, когда стены давят, а космос давит тем более – и хочется на свободу, туда, где ветер, где спокойно, где безопасно. Но это инстинкты, только инстинкты, ими можно управлять. Нежелательно, конечно, и не особо полезно это, если ты не просто мирный житель, но иногда необходимо. Потому что паническая атака – это не так безобидно, как может показаться на первый взгляд. Она начинается почти незаметно, и паника продолжается от двух, до десяти минут, затем исчезает без следа, и ты думаешь «стресс, нервы, работа», и забиваешь на этот первый звоночек от нервной системы, даже не подозревая, что приступы могут длиться до двенадцати часов, отравляя всю твою жизнь, лишая сна, уничтожая психику. А когда наступает тотальный адище идешь к специалисту, и оно лечится, у кого-то сразу, у кого-то нет, но лечится.

В десанте это не лечат.