Подстава. Книга вторая

– Они – виновны, – жестко произнес медик. – Но все правила безопасности написаны кровью, сегодня к этим правилам добавились еще… пункты.

То есть… сегодня Танарг учел ошибки и стал сильнее? Так получается?

– Меня поразило, – вдруг произнес доктор, – то, как вы пытались спасти всех, кого возможно. То, что вы предупредили об опасности. То, что, несмотря на вашу принадлежность к спецвойскам Гаэры, (да, мы знаем и это), вы пытались спасти наших граждан.

И я… промолчала.

Можно было бы многое сказать, но, будем откровенны – я испугалась не только за гражданских, но и за военных, включая гаракхай, а они мне в целом прямые враги.

– Да, это позор, – поддержал мои моральные терзания медик.

– Вы меня лечить будете физически, или заодно психиатром заделаетесь? – враждебно поинтересовалась я.

Криво усмехнувшись, танаргский военный чин докторской принадлежности, сообщил, приступая к осмотру:

– Вам разрешено и далее посещать Парк Вечной Славы Павших Героев, а так же общаться с детьми. Но, если бы вы относились к нашим спецподразделениям, за подобную мягкотелость я бы вас расстрелял лично.

Когда доктор завершил осмотр и молча меня покинул – я тоже промолчала. Мы даже не попрощались.

На душе было муторно и гадко.

Этот танаргский костоправ был прав – я повела себя совсем не как спецагент, а как… баба. «Не будь бабой» – всегда говорил сержант Страйк. И мне казалось, что я этот постулат усвоила, а выходит, что нет. Только вот… Если бы все повторилось, я бы поступила так же. Мне хватало мужества это признать, хоть и тяжело было.

***

Когда пришел Эрих, я стояла возле иллюминатора, и смотрела, как в дальней части космопорта бригада спешно чинит два пограничных корабля. И одни занимались починкой, а другие выносом тел из этих кораблей…

– Что теперь будет? – тихо спросила, едва подошедший Эрих, молча обнял со спины.

– Ничего плохого, – заверил меня архонт. – Тайрем пошел на переговоры.

– Здорово, – равнодушно отозвалась я.

– Что-то случилось? – напряжено спросил Дагрэй.

«Ничего хорошего», – угнетенно подумала я.

И это вот было совершенной правдой, про ничего хорошего.

– Мелани, – теплые сильные ладони скользнули вниз по моим рукам, – у танаргцев несколько извращенные понятия о чести и долге военнослужащих.

И Эрих переплел наши пальцы. Такой простой жест – и такая странная реакция моего тела, откликнувшегося на легкие прикосновения. Старательно игнорируя пробуждающиеся ощущения, тихо ответила:

– Они сходны с моими, Эрих.

И это было правдой.

Архонт обнял меня за талию, нежно прижимая к себе, и произнес:

– Подобной морали место на поле боя в момент этого самого боя, и только. Лично я бы сильно удивился, если бы начала убивать всех кого только возможно в планетарном Парке Славы.

– Гражданские неприкосновенны, – выдала я еще одну мудрость от сержанта Страйка.

– Ммм, – протянул Эрих, – то есть исходя из твоей логики, тебе надлежало напасть на гаракхай? Мелани, и каковы бы были твои шансы на выживании в подобной схватке?

Ноль! Абсолютно и точно – я знала боевые навыки гаракхай, они бы меня на тряпочки порвали не напрягаясь.

– Считай, что ты проявила тактическую осторожность, делая вид, что мирно сосуществуешь с вражеским подразделением, – предложил архонт.

Наверное, только сейчас я поняла, что он не только адмирал, он еще и политик. И можно было бы постоять дальше молча, но обернувшись, я посмотрела в насмешливо-дымчато-синие глаза архонта, и мрачно призналась:

– Эрих, в момент нападения первого архонта я защищала гаракхай. Убийц, с настолько вывернутыми мозгами, что даже мне, десантнику, и не снилось. Это позор, Эрих. Реально позор. Кстати, гаракхай плевать на гражданских, они убивают всех и всегда без особого разбора. А я их сегодня защищала, хрен его ведает с чего бы. Кто я после этого, Эрих?

Устало улыбнувшись, Дагрэй мягко развернул меня к себе лицом, обнял одной рукой, нежно провел по щеке ладонью, и прошептал:

– Ты самая удивительная, самая добрая и самая милая девушка на свете.

Мне от этого легче не стало.

Пожав плечами, Эрих изменил тактику, и добавил:

– Это все я, Мэл. Мое паршивое на тебя влияние. Вспомни поцелуй на Франциске – между прочим, там и тогда ты тоже повела себя совсем не как десантник.

Я нахмурилась. Но сама теория мне понравилась.

– Когда придет этот танаргский док так ему и передам – что это все твое влияние. И тогда позор будет тебе, вот!

– Переживу, – усмехнулся Эрих.

И медленно наклонившись, прикоснулся к моим губам.

На мгновение я замерла, словно мне лет пятнадцать и я замерла у люка, боясь сделать прыжок с парашютом, первый в своей жизни. Но резкий порыв ветра, подхвативший меня на руки Эрих, и головокружительное ощущение свободного полета накрывает с головой.