Подставное пророчество Оутэрнуму: воплощение скрытых ценностей

У нас, у гринов, есть обычай – собирать младших по возрасту в группу за сто шестой дверью. Делается это раз в месяц, чтобы учить детенышей настраивать телепатическую связь. Обычно у малыша-грина есть хотя бы один родитель, который приводил его в группу. Но не у меня. И из-за этого, – Мара непроизвольно скривился, – меня вообще за живое существо не держали.

Я был рожден от тени горящего дерева, в которое ударила молния. Все говорили, мол, стихия была разгневанная, да так, что решила отвлечься и сыграть ради своего самолюбия – послала им их подобие, «…теперь учите это дитя, как будто оно настоящее…». Так что, не только родителей у меня нет, но и друзей я не мог завести. Хотя, еще до того, как мое сердце разбилось из-за отношения окружающих, я был ну вылитый ты: верил во всякую чушь, проявлял неуместную любезность направо и налево. Поэтому со мной не побоялся подружиться только один грин – Аван. И когда он предложил мне «поиграть» на восточной границе нашего леса, я без задней мысли пошел туда за своим «первым другом». Мы играли в салки. В какой-то момент я случайно перешагнул границу территорий, и тут же столкнулся лицом к лицу с глумом. Вряд ли ты о них слышал, но просто знай, что такие черные монстры, жрут на своем пути любую энергию, и они – быстрые и беспощадные. Но есть такие, которые присасываются к тебе, как пиявка, и понемногу, по капле выжимают жизнь. Вот именно такой глум на меня и напал. Аван издалека, будто не видел на мне висящее чудовище, спросил у меня, что со мной. Я еле-еле, мог хрипло выдавить из себя, что мне плохо и нужна помощь. А Аван, прекрасно все услышав, пожал плечами и спокойно ушел. Я думал, что он меня бросил, но потом успокоил себя. «Наверняка, он отправился за помощью» – так я решил. Однако долгое время никого не было. Никто не возвращался. И когда я был уже на грани, подоспел Ратан и спас меня. Он пришел на помощь лишь потому, что рядом был новенький стихийный страж, которого нужно было проверить к тому времени.

После того, как я вернулся в группу, первым делом, не в состоянии сдержать слез, спросил у Авана, почему он отвернулся от меня и просто ушел. И знаешь, что он ответил? – Мара ухмыльнулся, когда увидел опечаленное лицо Одди и его отрицательное покачивание головой. – «А что тут такого? Ты же искусственный. У тебя нет души и родителей. Ты ненастоящий». В итоге, первая моя мысль была верной.

– Как Аван мог… Это же…

– Неправильно? Если выражаться твоим языком, то да. С тех пор я больше никогда не ронял слез и ненавижу тех, у кого нет стержня внутри. И я убежден, что в душу к себе пускать можно не всех. Другое дело – говорить о делах и обязанностях. Понимаешь разницу? К себе близко подпускать других нельзя, но быть открытым для остального – можно. Даже придется, ведь я часть системы, как и ты. От этого не сбежишь.

– Значит, ты пустил близко к себе Арану, Май Лоу, даму Вараю и Ратана? – охотно сделал выводы Одди, а Мара второй раз за день посинел от смущения. – Я давно заметил, что ты не отвергаешь только их. Но ведешь себя с ними не очень хорошо… Я каждый раз восхищаюсь их умением снисходительно реагировать на твое поведение. Они, наверное, привыкли. А мне, наверное, пока далеко до такого понимания.

– Когда-нибудь тебе тоже придется привыкнуть. У тебя особого выбора-то нет. Я не знаю, на что рассчитывал Ратан, когда приказал тебе ходить за мной хвостом. Могу тебе рассказать все о нашем народе и лесе, но не о том, как сделать так, чтобы ты быстро влился в нашу среду, или, привык ко мне.

– А сможешь меня научить быть таким же, как ты?

– Каким таким же? – удивился Мара.

– Таким же сильным и умным?

– Не говори глупостей!! – внезапно выкрикнув, грин тут же прикрыл рот, с беспокойством разглядывая испугавшихся светлячков. – Ну вот… Из-за тебя они теперь разлетаются.

– Но я же ничего не…

– Первый шаг, чтобы ты стал сильнее – это понять, как в беде держать себя под контролем и быть нерушимым.

– Как скала?

– Да как что угодно. Не важно, что тебе говорят или делают – не показывай своих тревог и слабостей. Я лично, пытаюсь отвлечь противника на что-нибудь другое. Например, когда дурачок закончил свое нападение, я «некстати» могу сказать, что у него в зубах застрял лист. А доедать нужно. Мама не учила?.. Как-то так, – Мара чуть улыбнулся и поднялся с места, оттряхивая шорты.

– Неужели такие подходы помогают?

– Еще ка-а-к. У нас все «занозы» – в основном с примитивным мышлением. Тот же Аван, он давным-давно сбежал из леса и подался в преступники. Разве здравомыслящий способен на такое?

– В преступники?

– Опять ты переспрашиваешь?

– Прости… Я не специально. Это привычка.

– Тебе некоторые привычки надо поменять. Лучше бери с меня пример… Ну вот, нажил себе проблему и согласился быть тебе учителем. – Мара неспешно направился к двери. – С Май Лоу было также…

– Ну, раз ты не очень хочешь, можешь и не учить, – немного по-актерски сказал Одди, догоняя грина.

– Начало правильного настроя положено. Мне это нравится. Но, откуда ты взял такую манеру уговоров? Зубастый научил?

– Зубастый?

– Пито, твой закадычный друг.