Подставное пророчество Оутэрнуму

Они пришли в домик Одди, тот самый, в котором мальчик жил, будучи послушником. Мальчика сразу накрыло ностальгией. Но взяв себя в руки, обратился к мастеру.

– Что произошло между Вами и Гуру?

Монах тяжело выдохнул. Ему меньше всего хотелось поднимать эту тему. Но пришло время рассказать все, что знал.

– Это долгая история. Но раз ты знаешь, что Гуру Помощи – безликий ангел, значит должен знать и о том, что он является подчиненным Аскле и Великой Гармонии. Правда, это придание старо, как мир. – Монпа сделал паузу, – И теперь это не имеет значения. Уже давно безликие свободны и делают все, что хотят. Вплоть до того, что примыкают к единоличникам. Я полагаю, о них ты тоже знаешь. Отличить, какой из ангелов все еще предан божеству – невозможно. И как оказывалось, понять, когда они захотят перейти на другую сторону, то есть предать – тоже сложно. Я хоть и обращался к Гуру Помощи, ведь он – один из наставников храмов, но всегда остерегался его. Раньше я очень беспокоился того, что Гуру легко мог высчитать по моим эмоциям правду о том, чем я движим и как отношусь к нему самому. И даже после того, что произошло три года назад, мы, как бы я того не желал, не можем изгнать его – нас не поймут.

– Так в чем же дело?

– Дело в твоей судьбе. Ведь ты… – Монпу сразу перебил Одди.

– Ее не существует.

– Откуда такая уверенность?

– Что сделал Гуру?

– Не хочешь делиться мнением о судьбе?

Одди проигнорировал вопрос, а Монпа лишь по-доброму усмехнулся на дерзость и продолжил вводить в курс дела.

– Я поведаю тебе то, что ты хочешь. В день твоего прихода на нашу территорию я был одним из первых, кто услышал твое предначертанное будущее. Аскле мне поведал о том, что ты был рожден благодаря ему, и что ты будешь посланником воли Гармонии.

– Да не был я рожден с помощью него. Он просто забрал меня с пожарища, прикинувшись посланником Гармонии. Я ему не обязан этим.

– Дослушай… Также он поведал, что твои родители погибли в пожаре из-за Кары Гармонии.

– Что?! – Одди был сильно возмущен. Какая еще Кара? Но то, что лично помнит тот самый день, говорить не стал.

– Одди. – с терпеливым укором окликнул его монах.

– Да, да… – смирился мальчик и старался не перебивать.