Подстилка первородных (СИ)

Ханна хмурится, — Ты ведь в курсе, что его начали выпускать только в тридцать седьмом? — Аккуратно спрашивает она и вампир, под тихий смешок Янг, устремляет на неё несерьезно-возмущенный взгляд.

— А ты в курсе, что я пытаюсь скрасить твои последние дни в этом бренном мире? — Язвительно парирует Майклсон, — Могла бы и подыграть, — фыркает он, почти заставив девушку чувствовать себя виноватой.

Легко улыбаясь, Форбс прикрывает глаза, — Да, мне стоило догадаться, — нарочито серьезно кивает она, — Прости, я с удовольствием попробую это двухсотлетнее шампанское, — сказала блондинка, и они чокнулись бокалами, — Хоть ему и максимум семьдесят шесть, — тихо бурчит себе под нос она, лукаво смотря на первородного, что непременно услышал это. Ханна отпивает газированный напиток. Крошечные пузырьки таят во рту и отправляются на север, в мозг. Сладко. Шипуче.

Эйприл прокашливается, поддаваясь через стол ближе, — Ханна, съездим завтра в молл? — Невозмутимо предлагает она, — Говорят, там открылся новый отдел «Найт Уотерс», хочу глянуть.

Девушка уже хочет ответить, как Кол успевает раньше, — Ты что, она не строит планы на будущее, — он выжидает драматичную паузу, хмурясь, наигранно-задумчиво смотрит на Форбс, — Она уже мертва внутри.

— Кстати, о мертвых, — блондинка вдруг забывает желание запустить в вампира чем-нибудь тяжелым, — Ты не знаешь, что случилось с Диланом? — Аккуратно спрашивает она и Майклсон напряженно откидывается на деревянную спинку стула.

Он вздыхает, — Не представляю, — натянуто улыбается он.

Янг тут же встрепенулась, — О, нет, он знает! — Восклицает она, ловя недовольный взгляд первородного.

— Эйприл!

— Что? — Непонимающе спрашивает она, — Это же интересно! — Уверенно отвечает Эйприл и, быстро материализовавшись возле Ханны, в предвкушении вцепляется в её предплечье, а после моментально мрачнеет.

— Холодная, — говорит она, прижимая палец к ее бледному запястью.

— Это от недостаточной оксигенации, — решила сумничать девушка. Янг поднимает на неё испуганные глаза. Форбс лишь поджимает губы, пожимая плечами, а после вновь в ожидании смотрит на вампира, как-бы прося продолжить.

Кол издает усталый стон, — Что интересного? — Он всплескивает руками, отпивая газированный напиток, — Ник отпустил его, и он проживет еще несколько жалких столетий, гоняясь за Кэтрин в агонии от первородного внушения.

Янг показательно негодующе смотрит на него, — Спасибо, что рассказал всё настолько скучно, что у меня сейчас уши завянут, — язвит она, а Форбс мысленно делает вывод, что это не самый худший расклад. Жить – это не самый худший расклад. Жить в агонии – каково это? Она думает, что рассказывать воспоминания о том вечере, что всплыли после обратного заклинания Беннет, нет смысла, и она этого делать не будет. Блондинка почему-то почувствовала жар от этих размышлений. А, возможно, все дело в чертовом «двухсотлетнем» шампанском.

— Малышка Эйпи, ты нарываешься, — предупреждает вампир, — Я всё еще могу попросить те кожаные примычки у Сандры, что она хранит в черной коробке под кроватью, — уклончиво добавляет он, и глаза Эйприл испуганно округляются, а щеки заливаются красным.

Ханна издает короткий смешок, — Господи, — пренебрежительно кидает она, — Избавьте меня от подробностей, — умоляюще просит девушка и медленно встает, чувствуя, как мир вокруг слегка пошатывается. Она невозмутимо направляется к дверному проему, слыша, как позади Кол и Эйприл продолжают препираться, надеясь добраться до тусклого огонька света, едва заметно просачивающегося сквозь полу-стеклянные двери – в зал.

Ханна залетает в комнату, не нарочито громко хлопает двойными дверьми, прижимаясь к ним спиной. Она прикрывает глаза и, облегченно выдохнув, чувствует как дрожь в теле постепенно проходит. Справа раздается какой-то глухой стук. Испуганно распахнув глаза, она резко оборачивается и напряжение вновь спадает, когда она видит Элайджу. В его глазах играют едва заметные насмешливые огоньки, которые тут же сменяются волнением, когда он слышит ее рваное дыхание и учащенное сердцебиение, — Всё хорошо? — Хмурясь, настороженно спрашивает он.

Форбс украдкой оглядывается. Вампир, сидя за письменным столом, выглядит утомленным и видеть такого Элайджу Майклсона весьма непривычно. Пиджак висит на деревянной спинке стула, рукава белоснежной рубашки закатаны, а столешница перед ним завалена макулатурой. Блондинка нервно заправляет выбившуюся прядь волос за ухо, медленно подходя ближе, — Да, просто ты меня напугал, — нервно усмехается она.

Майклсон прищуривается – не верит, — Как ты себя чувствуешь? — Аккуратно спрашивает он.

Ханна неуютно ведет плечом, — Хорошо, — легко кидает она, пряча взгляд в толстых книгах на столе, что увлеченно изучал первородный.

Элайджа поджимает губы, кивая – не верит, но ничего не говорит. Он наконец замечает сходство между ней и своим братом, и это вызывает на его губах легкую улыбку. Вампир следит за взглядом девушки, замечая, как она сосредоточенно вчитывается в латинские слова в одном из гримуаров, — Знаешь латинский?