Подтексты. 15 путешествий по российской глубинке в поисках просвета

Около 90% мировых запасов янтаря находится в Янтарном. Поселок Янтарный возник в 1654 году, только тогда он был немецким и назывался Пальмникен. А после Великой Отечественной отошел к СССР и переименовался. Янтарь в Пальмникене добывали с момента основания, но промышленная добыча началась с конца XIX века. В СССР янтарь добывать продолжили — в 1947 году этим занялся янтарный комбинат, который образовали на месте немецкой компании «Штантиен и Беккер». Основная масса населения поселка зарабатывает на «солнечном камне». Кто-то работает на янтарном комбинате, кто-то делает из янтаря сувениры, кто-то их продает, кто-то нелегально его добывает. Время от времени Балтийское море выбрасывает на берег, прямо под ноги, огромные куски янтаря.

Еще Янтарный знаменит своим пляжем — широкий, с мелким песочком, он удостоился Голубого флага, международной награды, которую вручают лучшим пляжам мира.

Несмотря на то что теплых дней на Балтике немного, из-за архитектуры (кое-что от Пальмникена в поселке осталось), пляжа и красот турист сюда едет автобусами. Для маленького поселка концентрация отелей и гостевых домов велика.

Кажется, что в Янтарном есть все, что нужно для процветания небольшого поселка: якорное, успешно работающее производство, туризм, близость к Евросоюзу (Польша и Литва). Европейцы участвуют в совместных проектах и даже дают Янтарному гранты — двухкилометровый променад вдоль пляжа построили как раз на деньги Евросоюза. Но достаточно пройтись по главной улице поселка, Советской, чтобы понять, что гладко не все.

20 ВЕДЕР И 45 ЛЕТ НА КОМБИНАТЕ

Нина Васильевна Сурнычева живет в Скандинавском квартале, на улице Советской, в одном из тех домов, которые в XIX веке строили для работников янтарного производства. Аккуратные, крепкие дома из кирпича до сих пор жилые. До лета 2017 года жилым был и дом Нины Васильевны. Но пожар полностью уничтожил кровлю и выжег чердаки, а дожди залили квартиры. Жить стало невозможно — люди эвакуировались, куда могли. А Нина Васильевна осталась.

Дома у Нины Васильевны пахнет, как в канализации. Стены покрылись зеленой плесенью — проводишь пальцем, на нем остается влажная слизь. На втором этаже, под дырявой сгоревшей кровлей стоят около двадцати ведер, банок и тазиков — бабушка собирает в них воду и регулярно сливает. Если дождь идет ночью, она практически не спит — емкости быстро наполняются водой. В восемьдесят один год много раз бегать на второй этаж и таскать полные ведра тяжело, но Нине Васильевне некуда деваться.

Родители Нины Васильевны приехали в деревню Большая Поваровка недалеко от Янтарного из Московской области в 1948 году по вербовке. После войны на бывшую немецкую территорию отправляли людей со всей страны — надо было «поднимать область». Нине было одиннадцать лет.

«Я до сих пор помню страх войны, — говорит Нина Васильевна. — Как провожали на фронт отца и ревели. Как мы сидели с братьями на печке и слушали завывания военных самолетов над домом: у-у-у, у-у-у! Как выходили вечером на крыльцо и видели невероятной красоты закат — это было зарево горящих соседних деревень».

Как и все жители страны, родители Нины Васильевны надеялись, что после войны начнется достойная жизнь. Но после войны началась каторга.

ЯНТАРНЫЙ КРАЙ

Отец Нины Васильевны с войны пришел с обмороженными ногами. С трудом ходил, мучился болями, но работал в совхозе, как и его жена. «Сеяли зерно, пололи, и я с родителями в полях, с самого детства, — вспоминает Нина Васильевна. — Мама работала в свинарнике, и я ей там помогала — она тоже была после войны вся больная. В семнадцать лет я пошла на комбинат. Отец умер в 1963 году, мама чуть позже».

На янтарном комбинате Нина Васильевна отработала сорок пять лет — была токарем по янтарю, слесарем, резчицей, шлифовщицей. Последние годы делала бусы.

Первые три года ходили с коллегами на комбинат пешком шесть километров. Летом на велосипедах добирались быстро, а зимой приходилось полтора часа идти через снежные заносы в темноте. Чтобы успеть к станку, выходили в шесть утра. Потом Нина Васильевна вышла замуж и переехала в Янтарный. В 1971 году получили квартиру на Советской, 30. Добротная немецкая печь плюс центральное отопление, вода, газ, высокие потолки, крепкие стены. Сделали ремонт, зажили, как люди. Пошли дети.

«Работать тяжело было, ножи точили вручную на наждаке, на бруске, — вспоминает Нина Васильевна работу на комбинате. — Янтарь рубят на кусочки, а потом мы делаем заготовку. Могли пятьсот штук бус в день по норме сделать. Сейчас там все автоматически, из-под ножа уже не делают. А тогда очень мы уставали. Но платили вовремя, премии давали».

Дома у Нины Васильевны из янтаря ничего нет. Пока работала, откладывала себе бракованные бусины — делала друзьям браслеты, колечки, брошки. Сама не носила. То, что было, на пенсии раздарила родным. «А чего мне янтарь этот, я на него за всю жизнь насмотрелась», — объясняет она пустоту в закромах.

ТУТ ДОЛЖНЫ ЖИТЬ ЛЮДИ ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫЕ