Подтяжка

Наконец мы собираемся и на машине Джима выезжаем в ресторан. Почти всю дорогу проводим в молчании. Джим слушает новости на «Эн-пи-ар», а Джоди, приладив наушники своего МР3-плеера, улыбается под неслышную нам музыку. Наблюдая за дорогой, я только раз оглядываюсь на своих домочадцев — сердце тревожно сжимается, и я быстро отворачиваюсь к окну. Где-то внутри меня растет желание закричать. Как это могло произойти? Когда мы превратились в семью, члены которой не общаются друг с другом? Господи, вот если бы Джим выключил радио, а Джоди сняла чертовы наушники! Я хочу, чтобы мы поговорили! Ведь не всегда так было! Не забыты времена, когда мы чувствовали себя семьей — Джоди была маленькой, и все мы жили в многоквартирной развалюхе в Арлингтоне. Район, где стоял наш дом, располагался неподалеку от Коламбия Пайк и был весьма маргинален. Иногда по квартире пробегали тараканы, на площадках и лестницах дома попахивало марихуаной. Однажды домоуправление даже развесило объявления с просьбой не мочиться в парадных. Но наша квартира с двумя спальнями была большой, арендная плата — низкой, и, что лучше всего, до работы я добиралась всего за двадцать минут. Помню, что в те времена я чувствовала себя свободнее. Работа занимала неполный день, автомобильные пробки, опять же, не отнимали целые куски моей жизни. Мне удавалось ухаживать за домом, готовить обеды, дефицита времени, такого как сегодня, в те годы не было. Нам хватало сил на нечто большее, чем собачиться с обслугой в «Бостон маркет»[4] из-за полусырых блюд.

Живя в той квартире, мы всей семьей копили деньги на покупку дома нашей мечты. Даже малютка Джоди опускала монетки в копилку, которую собиралась разбить ближе к тому моменту, как придет пора покупать дом. Мы планировали осесть где-нибудь в недалеком пригороде, в Фоллз-черч или в Александрии, но когда наш агент убедительно продемонстрировал выгоду от переселения за пределы Белвея, мы загорелись идеей приобрести новое, современное жилище. В ближайших пригородах мы едва-едва могли позволить себе купить дом полувековой постройки с двумя спальнями и одной ванной комнатой. В Стерлинге же нам светили просторные хоромы, спланированные по индивидуальному заказу, да еще с таким количеством новомодных интерьерных штучек, что нам и не снилось. Мы и мечтать не могли о таком приобретении. Ну и что с того, что мне пришлось с короткого рабочего дня перейти на полный? Зато семья смогла позволить себе гранитные столешницы и шкафы из вишневого дерева. Разве важно, что дорога на работу стала занимать втрое больше времени? Ведь у нас появился просторный двор (который мы не используем), джакузи в гостевой ванной (где никто не купается) и кухонные принадлежности из нержавеющей стали (абсолютно бесполезные, так как я не готовлю).

…Вот мы и доехали до индийского ресторана. Я медлю выходить из машины, раздумывая о том, чем нам пришлось пожертвовать, чтобы перебраться в дом мечты: именно после переезда наша жизнь пошла наперекосяк.

4. Нора

— Ай! — вскрикиваю я, когда доктор Брок втыкает первую иглу. Первая всегда наихудшая, по крайней мере, на нее я реагирую сильнее всего. В действительности самую сильную боль причиняют как раз последние инъекции. Я думаю, что с каждым уколом игла тупится, и доктору Броку приходится прикладывать все больше усилий, чтобы проткнуть кожу.