Подумаешь, попал – 2

И вот он почти дома. Чуть позади плетутся груженые Сергей с Леонидом. Все в шинелях, потому что уже холодно, все-таки приехали чуть ли не в центр Сибири. На военных гражданские мало обращали внимания, тут их полно. Имелось и свое танковое училище, откуда, вместе с произведенной тут техникой, выпускники отправлялись на фронт.

Знакомый дворик, двухэтажный дом бывшего купца Ермолаева, а теперь заселенный шестью семьями. Какая-то незнакомая женщина вешала во дворе постиранное белье. Мать писала, что в городе полно эвакуированных, жилья на всех не хватает, и потому в комнату сына она пустила семью из трех человек. А что, им с дочкой и двух комнат хватит. Сестре Ивана уже четырнадцать, скоро в невестах ходить будет.

Женщина вгляделась в появившихся во дворе военных и вдруг охнула:

– Непутевый явился!

Девчушка лет десяти-одиннадцати, в сером, не по росту, пальтишке, до этого делавшая вид, что помогает матери, вдруг сорвалась с места, с криком:

– Ура! Дядя Леня с войны приехал!

Ошарашенный Кривошеев подхватил девчонку на руки, обнял и проговорил:

–Надеха-малеха!

– Я уже не маленькая, дядь Лень, мне скоро одиннадцать будет! Женщина, а ей было около тридцати, с подозрением вглядывалась в

других военных.

– Ну, ты тут Леонид пообщайся с родственниками, а мы домой пойдем! – сказал Иван и, наклонившись, поднял чемодан, который перед этим поставил на землю.

– А вы разве здесь живете? – вопросом остановила его женщина.

– С самого раннего детства, – ответил Иван. Тут только до него дошло, почему женщина с таким подозрением смотрела на них. Увидев Леонида Кривошеева, своего родича по мужу, и прекрасно зная, кто они чем занимается, она и других, тем более груженых вещмешками, приняла за одну шайку лейку. А форма что, форму любой нацепить может.

– Ты что, Мария, майор Бровкин – мой командир, и шли мы к нему домой! Вас я случайно встретил, хотя разыскивать собирался.

– Ой, это же тети Лили сын, а я-то! – женщина всплеснула руками, – что же вы стоите? Проходите! Надя, да отпусти ты дядю Леню, беги лучше

в Дом культуры, скажи тете Лиле, что ее сын на побывку приехал!

На поднявшийся шум стали собираться соседи. Вечером была пьянка – гулянка. Иван, расцелованный, матерью, пришедшей из школы сестрой, а потом и соседками, сидел за столом, красный как рак. Стоял шум и гам. И как только столько народу могло поместиться в бывшей купеческой столовой, а теперь общей кухне!

– Что же ты не написал, что героя получил? – упрекала мать сына.

ВДоме культуры она заведовала библиотекой.

– Завтра же пойдем к нам – сфотографируешься! У нас теперь свой фотограф и художник имеется, фотографию твою в Доме культуре на видном месте повесим! И не спорь! Так везде делается! Вон, в соседнем районе фотография Пархомова висит – он еще в сорок втором героем стал, так они им так гордятся! А мы чем хуже?

Детвора, поужинав, уединилась в комнате сестры Ивана. Сергей, немного помявшись, присоединился к ним. А что делать среди взрослых? Все равно не наливают, да и Сергей сам, как-то раз попробовав водку, зарекся ее пить. Уж лучше морса или компота! Оно вкуснее!

Три девчонки и два пацана лет десяти разглядывали альбом, который показывала Вера, сестра Ивана. Ребята потеснились на диване, давая место рядом с хозяйкой. Та как раз добралась до снимков, на которых брат в военной форме. Среди них первая довоенная, где Иван еще рядовой, в петлицах нет ничего кроме танков. Вторая сделана в госпитале, брат в пижаме, на груди прицеплена Медаль за отвагу. А вот он в компании двоих парней на фоне танка.

– Я их знаю! – важно сообщает Сергей, – Тут они еще курсанты, видите вверху на петлицах что-то вроде птичек наоборот. Я и сам тоже скоро пойду учиться в военное училище!

– А кто эти, рядом с братом, а то я и не знаю. Этот совсем молоденький, чуть постарше тебя? – спросила Вероника.

– Этот справа, постарше, Иван Толбухин. Он уже подполковник, командир танковой бригады. А слева – Петр Долин, лейтенант. Он погиб геройски, – добавил Сергей.

– Жалко его, такой молоденький и симпатичный! – проговорила с грустью в голосе Вера.

– Такова жизнь на войне, – вздохнул Сергей, – мы, танкисты, всегда впереди всех в бою.

– А вы тоже командир, дяденька? – спросил один из пацанов, разглядывая лычки на погонах Сергея.

– Сержант, – с гордостью ответил тот, пропустив слово – младший. Сергей вспомнил, как заявил отцу, что лучше уж быть рядовым, чем ефрейтором.

На что тот ему ответил:

– Провинишься, будешь!– и добавил: – Опять у бывших зеков крутился? Уши оторву!

– Ничего я не крутился! Просто мимо двух солдат проходил, слышу, один другому говорит, лучше иметь дочь пр…

Сергей так и не договорил, отец схватил его за ухо и больно крутанул. Потом Телепин младший два дня ходил с пилоткой набекрень, стараясь от всех скрыть правое ухо, его окрас и величину. Но своего Сергей все же добился. Афанасий Петрович как то взял у сына его солдатскую книжку и через час вернул её с новой записью – младший сержант.

– А медаль за что получил? – спросила Вероника, разглядывая ее.

– За спасение командира корпуса, генерала Кропоткина! Он ранен был,