Подвалы кантовской метафизики

Таким образом, в "Метафизических началах естествознания" Кант устраняет неясности из "Пролегомен" и, по сути, обозначает все необходимые условия для реализации целей критической философии без придания главенствующего положения трансцендентальной дедукции как таковой. Напомним, что "охлаждение" Канта к субъективной дедукции было связано с тем, что Кант был недоволен формой ее изложения в первом издании "Критики". В "Началах" Кант тоже упоминает об этом (4: 258). Любопытно, однако, что здесь Кант не только показывает, как можно обойтись без трансцендентальной дедукции как таковой, но и намечает пути улучшения последней. Кант выдвигает аргумент, который должен значительно упростить дедукцию. Этот аргумент будет рассмотрен в следующем параграфе, пока же заметим, что Кант действительно ввел его в текст трансцендентальной дедукции второго издания "Критики" (ср. 4: 258; В 140-143), и он в самом деле значительно упростил и прояснил дедукцию категорий.

Получается, что примерно в то же время, когда вышли "Метафизические начала естествознания", в 1786 году, у Канта вновь появились надежды реализовать полностью априорное обоснование фундаментальных выводов критицизма с помощью субъективной дедукции. Второе издание "Критики", появившееся в 1787 году, во многом отражает эти стремления (о чем свидетельствует уже то, что Кант полностью переработал субъективную дедукцию). Правда, кое-что осталось и от прежних настроений. "Введение" ко второму изданию словно по инерции переписано Кантом по модели вступительной части "Пролегомен", а некоторые куски просто взяты оттуда (ср. В 3-6, 14-24; 4: 17-34). И там и здесь большое значение придается факту существования априорных синтетических познаний из чистого рассудка, упоминание об этом факте введено Кантом и в дополненный во втором издании "Критики" параграф "Переход к трансцендентальной дедукции категорий" (В 128).

Вновь обозначившаяся "субъективная" тенденция нашла развитие в вышедшей через год после второго издания "Критики" работе "О применении телеологических принципов в философии". В своего рода приложении к этой статье Кант делает новую попытку переоценки роли трансцендентальной дедукции, а также вносит уточнения в характеристики, которые он давал дедукции в "Метафизических началах естествознания".

Прежде всего Кант отмечает видимое противоречие между оценками дедукции из "Начал" и "Критики", при этом речь идет о втором издании "Критики" с новым предисловием. В "Началах" говорится, что дедукция не необходима, в "Критике" же "намеренно" проводится мысль, что она необходима (VIII: 184; 8: 136).

Кант пытается разрешить коллизию следующим образом. Сперва он отличает "негативную задачу" дедукции от "позитивной". "Негативная" состоит в доказательстве, что "посредством одних лишь категорий - без чувственного созерцания - вовсе не может быть познания вещей" (VIII: 184). Другими словами, здесь показывается, что объектом возможного познания через категории могут быть только явления как предметы возможного созерцания. "Позитивная задача" - раскрыть и доказать "объективную значимость подобных априорных понятий, в особенности по отношению к эмпирическому" (ibid.).

Отметим, что "негативная задача" дедукции совпадает с целями объективной дедукции, "позитивная" - субъективной, или трансцендентальной дедукции категорий как таковой.

Далее Кант сообщает, что говоря в "Метафизических началах естествознания" о том, что дедукция не необходима, он имел в виду возможность обойтись без нее в решении "негативной задачи" - для этого достаточно уже одной "экспозиции" категорий через логические функции (там же). Для решения же "позитивной задачи" дедукция настоятельно необходима (там же).

Эти мысли Канта выглядят неожиданными, особенно в сравнении с предисловием к первому изданию "Критики", где он, напротив, подчеркивает необходимость объективной дедукции и необязательность субъективной (А XVII).

Посмотрим на "Метафизические начала естествознания" в свете кантовских оценок из "Применения". С одной стороны, в "Началах" Кант действительно пишет, что для ограничения значимости категорий достаточно показать, что "категории суть не что иное, как только формы суждений, поскольку эти последние применяются к созерцаниям (которые у нас всегда чувственные), и единственно благодаря этому они получают объекты и становятся познаниями" (4: 257). Таким образом, Кант и вправду указывает здесь на возможность обойтись без объективной дедукции. Но нельзя не заметить, что главное внимание в "Метафизических началах естествознания" он все же уделяет обоснованию необязательности в критической философии именно субъективной дедукции. В самом деле, вопрос "каким образом категории делают возможными предметы опыта", без решения которого, по Канту, можно обойтись (4: 257-258), вобще не имеет никакого отношения к ограничению области применения категорий, ибо в самом вопросе эта область уже предполагается суженной до предметов опыта.